— Вот это медок! — хвалился он. — Всю жизнь прожил, а такого не доводилось пробовать.
— Да как же это ты, Трофим Данилыч, напал на мед-то? — спрашивали любопытные.
— Эдак, — уклончиво отвечал старик. — В лесу, милочки мои, все есть, только не каждому дается…
— А пчелы тебя не покусали?
— Зачем кусать? Они меня знают. Я лесной бирюк, — шутил дед Трофим.
Так и повелось: кто бывал в Барском пчельнике, тот считал необходимым побродить по лесу и поискать, не попадется ли где-нибудь дупло с медом. Некоторые безнадежно махали руками и говорили:
— Шут с ним и с медом-то! Это деду Трофиму сподручно, а нам некогда.
Обычно мы с Яшкой везде ходили вдвоем, но на этот раз с нами увязался Петька Марьин. Пока я в сенях искал ведерко, Яшка рассказал Петьке о нашей затее. Петьке тоже захотелось пойти с нами в Барский пчельник. Когда я вышел на улицу, он, уминая за обе щеки пирог, спросил:
— Вась, я пойду с вами?
Яшка взглянул на меня, потом перевел взгляд на Петьку. Я понял: Яшке хотелось, чтобы мы взяли Петьку с собой.
— Ну что ж, втроем лучше будет, — ответил я.
Петька подпрыгнул от радости, рассыпал начинку из пирога.
— Только чтоб нам по пирогу, — показал Яшка на себя и на меня и, облизнув губы, спросил: — А с чем пирожки-то?
— С печенкой да с легкой, — ответил Петька.
— Принесешь?
— Принесу, — пообещал Петька.
— Ну тогда беги скорее, да смотри, чтоб мать не увидела, а то не пустит.
Мне не очень хотелось брать с собой Петьку, но я не желал обидеть Яшку. Петька был плохим товарищем: ябеда, плакса, недотрога. Чуть что — бежит жаловаться матери или отцу и ревет во весь голос. А мать у него скандальная. Ее все боялись. Петькин отец, Алеша Воронок, прозванный так за то, что был черный, как ворон, — человек тихий, но имел свои недостатки: часто пил запоем. Воронок мало работал в поле, занимался больше барышничеством: менял лошадей, резал скот, а мясо возил продавать в город.
Не успели мы с Яшкой дойти до Табунова амбара, как Петька уже догнал нас. Запыхавшись, он передал Яшке пирог и громко шмыгнул носом. Яшка удивленно спросил:
— Почему только один?
— Да… у нас у самих мало… Я боялся, как бы мать не узнала, — путаясь, ответил Петька.
— Ну ладно, — сказал я, — пойдемте.
Яшка поделился со мной пирогом, и мы отправились в путь. Шли быстро. За околицей Петька неуверенно проговорил:
— Не знай найдем меду, не знай нет… Как бы не заплутаться…
— Не заплутаемся, — сказал я. — А меду не найдем — веников наломаем.
