– Где он?
– Я не вижу.
Мой ответ расстроил Илию.
– Как Яков?
– Теперь он только груз.
– Давай ка сюда его винтовку.
Илия беспрекословно слушался меня. Подтянув винтовку ногой к себе, он освободил её от остывающей руки.
– На, вот.
Расставил на рогатку. Смотрю в прицел, ощущаю мандраж. Вдохнул, выдохнул, закрыл глаза. Адреналина хоть отбавляй.
– Ты видишь его?
– Нет, Илия. На мой монокль. Посмотри вон на ту высотку.
– Ага, сидит там на восемь часов левее куста.
Прицелился по движению. Нажал на спусковой крючок. Осечка.
– Нет патронов. Где их взять?
– У Якова.
Смотрю в прицел. Вижу выстрел и огромная противотанковая ракета, вылетевшая словно огненная птица, качнула бронетранспортёр. Броня шваркнула, да и только. Слава Богу и эта ракета не причинила вреда сидящим внутри. Вижу на пригорке совещающихся солдат.
– Трое с автоматами, двое с гранатомётами.
– Совсем не боятся. Снайпера видишь? Нет? Вот твои патроны.
Вставляю, перещёлкиваю затвор, ловлю в прицеле движущуюся точку. Чуть выношу по ветру. Осечка. Чёрт, американка любит чистоту. Снял магазин. Смотрю, весь в крови.
– Илия, помой патроны.
– Как?
– Водой из фляги.
Я чётко различаю кочку, но она не замечает суету вокруг меня. Знаю, что первого надо снять снайпера. Он – угроза.
– На вот, возьми.
Холодное железо патрона вошло в канал для выстрела.
– В следующий раз возьму русскую. Она не капризна, привычна к любым условиям.
– А я в следующий раз поеду на другом транспорте.
Передо мной всё как на стрельбище у Рахиль. Чувствую каким-то внутренним чутьём, что выстрел надо немножко вынести. Один выстрел – одно попадание. Иначе смерть. Положат всех тут.
Смотрю в монокль. Кочка чуть шевельнулась. Выстрел. Гильза со звоном упала на камень. Смотрю, кочка качнулась и упала.
– Патрон, Илия!
Протянутый тут же попал на своё место. Выстрел.
– Патрон!
Ещё один выстрел. Вечность, в которой был прожит весь бой, длилась всего минуту.
Смотрю, гранатомётчики прицелились в мою лёжку. Нашли, собаки! Сейчас выстрелят и нам амба, крышка. Но тут сработала наша «конница». Две вертушки накрыли высоту. Ракеты в долю секунды превратили её в кучу пыли. Только сейчас я почувствовал боль в коленке. Оказывается, когда падал, развалил коленную чашечку. Был без наколенника. Просто не знал, да и некому было научить.
За что и поплатился.
От перенапряжения и боли закрыл на мгновение глаза, а открыл их уже в госпитале. Улыбнулся, увидев над собой перемазанные маскировкой морды Илии и Андрея.
