Разумеется, не плохо. Кому, как не герцогу, знать об этом?
Крепко придерживая шаль одной рукой, Пенелопа энергично помахала Джорджу, который незадолго до этого легкой походкой пересек Парк-лейн и теперь с явным удовольствием прогуливался в северной части Гайд-парка. Джордж часами пропадал в этом парке; по его словам, он обожал «поразмять ноги» и предпочитал ходить пешком там, где другие обычно ездят верхом. Те другие, которые принадлежат к самой верхушке общества. Пенелопа не сомневалась, что герцог Иденхем и даже такой странный герцог Кэлбурн не стали бы терять время, бесцельно слоняясь по улицам.
Пенелопа хотела только Иденхема.
Кэлбурн ей совсем не нравился. Он был слишком высокого роста, особенность, которая по вине Амелии не так давно стала предметом всеобщего внимания. Причем Кэлбурн был очень удивлен, услышав нелестное замечание Амелии о своей внешности. Неужели он и впрямь не подозревал, что из-за высокого роста его пропорции лишены изящества? Помимо того, что герцог был неприлично долговязым, он ко всему прочему обладал странным чувством юмора. По правде говоря, Пенелопа все еще не могла смириться с тем, что на балу ей не удалось привлечь его внимание. Но Кэлбурн был явно не из тех мужчин, которые способны оценить женщину, наделенную ясным, здравым умом и пониманием вещей. Как ни печально, но в высшем свете только единицы могли оценить эти свойства ее натуры, что осложняло ей жизнь, ибо мужчинам трудно смириться с тем, что женщина способна видеть суть вещей не хуже их.
Что думал о женщинах маркиз Айвстон, Пенелопа не знала, да это и не волновало ее. В свете его считали странным. Возможно, это были просто слухи, но она с большим вниманием относилась к мнению света, особенно если это касалось титулованных особ. Ей ничего другого не оставалось. Где еще могла она узнать, чем живет и дышит прихотливое высшее общество? Только благодаря своим наблюдениям и проницательности Пенелопа была прекрасно осведомлена о том, кто есть кто и кто на что способен, именно это и привело ее к Софии Далби за помощью. Хотя у Пенелопы не было достоверной информации, что именно делала София, но, судя по результатам, делала она это очень хорошо.
Для Пенелопы оставалось загадкой, почему леди Далби остановила свой выбор на Айвстоне, но про себя она подумала, что решение Софии скорее всего продиктовано ее дружескими отношениями с семьей Хайдов, и, видимо, она думала о них лучше, чем они того заслуживали на самом деле. София приложила руку к тому, чтобы двое их сыновей женились в течение недели. И этот факт нельзя было игнорировать.
