В своем кабинете он застал лейтенанта Султанова, просматривающего программу телевидения за неделю.
— Ну и как? — спросил его капитан с порога.
— Выяснил, товарищ капитан! — ответил лейтенант, поднимаясь с места. — Пожалуйста! В двадцать один час показывали тележурнал "Хозяева грядущего". Передача началась вовремя, но закончилась на пять минут позже запланированного. Затем — телевизионные новости. И без двух минут десять началась трансляция из Москвы. Интервидение передавало соревнования на первенство мира по классической борьбе из Софии.
— Что? — изумился капитан.
— На первенство мира по классической борьбе, — повторил лейтенант Султанов.
— А по программе?
— По программе был объявлен кинофильм "Война и мир". Третья серия, "Андрей Болконский". Фильм начался с опозданием — в двадцать два часа сорок четыре минуты.
— Лейтенант!
— Слушаю, товарищ капитан?
— Преступник найден!
— И кто же он, товарищ капитан?
— Аллаяров!
— Смотри-ка… — все еще с недоверием смотрел лейтенант Султанов на капитана. — А я, грешным делом, думал на Саидова…
— Ия немного подозревал его.
— Прикажете арестовать?
— Не спешите, лейтенант. Подготовьте ордер на обыск в его доме. На завтра.
— Есть.
— Обыск произведем вместе. Доведите до сведения своей группы, пусть не сводят с него глаз. А сейчас я ухожу домой. Устал.
— Всего хорошего, товарищ капитан.
Капитан Алиев вышел на улицу. Жара уже спала, веял легкий ветерок.
— Куда поедем? — спросил шофер, едва капитан сел в машину.
— Домой.
Шофер с удивлением обернулся.
— Что так смотрите? — пряча улыбку, спросил капитан.
— Я не ослышался, Сабир-ака? Вот ваша жена обрадуется.
— Вы правы, давно я так рано не приезжал домой. Поужинаю сегодня с семьей.
— Я тоже, — сказал шофер.
И оба весело рассмеялись.
Отец и сын сидели рядом на супе и молчали. Рахима-апа принесла свежезаваренный чай.
— Мало мне было одного горя! — причитала она. — Еще и это прибавилось. Сердце кровью обливается. Ночью глаз сомкнуть не могла.
— Довольно, мать! — сказал Саид-ака. — Неси лучше завтрак, что там приготовила?
Вчера прибежала к родителям Мухаббат, обеспокоенная тем, что брат не ночевал дома. Отец велел ей передать сыну, чтобы он, как появится, пришел к ним. Рахим чуть свет и явился в родительский дом.
— Как поживают наши сваты? — спрашивал Саид-ака.
— Ничего.
Несколько минут длилось молчание. Саид-ака маленькими глотками отпивал из пиалы чай. Ему хотелось знать, что заставило сына так срочно отправиться в Коканд. Но ничего не спросил — он никогда не вмешивался во взаимоотношения сына с родителями жены. Бывало, в праздники Рахимджан уезжал с женой в Коканд. Ну, тогда понятно, тогда невестка была жива. А теперь? За одну неделю ездил туда дважды. Что-то случилось у сына. Похудел парень. Как лимон пожелтел. Конечно, такое горе кого угодно согнет в дугу. Только почему он отводит взгляд, будто отцу в глаза смотреть боится?
