Порезав две буханки хлеба на большие ломти и густо намазав их аппетитно пахнувшей американской тушенкой, они уже дожевывали, запивая водой из фляжек, привычные солдатские бутерброды, изредка перебрасываясь репликами типа «Теперь уж точно по червонцу на брата схлопочем», «Да? А вышак поиметь не желаете, гражданин Мося?», как вдруг молчавший до этого Писка смачно отрыгнул, проглотив последний кусок, и негромко произнес:
– Слушай, командир, – он с первого дня знакомства величал Андрея командиром, – а ведь нас с той ксивой, что на кармане, уже завтра утром всех повяжут. – И пояснил для остроты ощущений: – Сразу же, как только наш побег вскроется и по всем станциям будет дана телефонограмма о задержании таких-то и таких-то, причем трое вообще без документов.
– А что, у нас есть какой-то выбор? – насупился Бокша, который и без напоминания Писки догадывался о всех неприятностях, которые будут поджидать их и завтра, и все последующие дни, до тех самых пор, пока они не обзаведутся вполне надежной ксивой.
– Есть.
– Так колись! – насторожился Крест. – Чего ж ты молчишь, как пахан на допросе?
– Рафик, – повернулся к Шайтану Писка, – ты же, кажется, в прошлом карманами тоже не брезговал?
– Так когда это было! – насторожился Шайтан.
– Ага, вспомнила бабка, как девкой была, – хмыкнул Пикадор. – Ему же в Казани его же братья-татары все пальцы сапогами покалечили, чтоб по карманам не шарил.
– Знаю, – отмахнулся Писка. – Мне тоже по малолетке два пальца изуродовали, но навык-то… навык остался!
Сообразив, к чему клонит знатный карманный вор Серега Торопчин, и мысленно поддержав его, Бокша перекинулся взглядом с Крестом, и тот одобрительно кивнул головой. Мол, если бы группа дезертиров-штрафников оказалась в подобном положении, то они бы обязательно обзавелись ксивой местного гражданского населения и уже бы с ней, обезопасив себя от проверок военного патруля, двинулись бы дальше по Украине. А тот же генерал Карпухин предупредил их, чтобы всё, буквально всё до последней мелочи было по-настоящему. То есть дал полный карт-бланш.
– Навык-то остался, – согласился с Торопчиным Шайтан, понимая, что братва ждет от него согласия на предложение Торопчина. Понимал, что если бы надо было ковырнуть два-три кармана, то Писка об этом даже разговор бы не завел, справился бы и сам, но здесь надо было пощупать карманы семерых мужиков, причем того же примерно возраста, что и они сами, а это… И он согласно кивнул головой: – Считай, что подписываюсь. Но если какой-нибудь мешочник спохватится раньше времени да заверещит…
