Новиков вопросительно смотрел на Карпухина.
– Я… я не понимаю вас, товарищ генерал. Простите.
– Прощаю, лейтенант, прощаю, – успокоил его Карпухин, – хотя именно ты как оперативник должен был предусмотреть эту самую закавыку раньше меня.
– Вы думаете, что «Михай» сразу же переправил объект на базу Боцмана? – без особой уверенности в голосе произнес Новиков.
– Молодец, лейтенант, – похвалил его Карпухин, – догадался.
– Но это… это как-то не вяжется с логикой поведения как самого «Михая», так и объекта.
– Возможно, что и не вяжется, – согласился с ним Карпухин. – И все-таки мы не можем не учитывать подобный вариант. И если идти на базу Боцмана, а это, пожалуй, единственный выход в нашей с тобой ситуации, то сделать это надо очень умно и тонко. Надеюсь, теперь все понятно?
– Так точно, товарищ генерал-майор! – козырнул Новиков. – Понятней не бывает.
...
ЗАПИСКА ПО «ВЧ»
«Срочно!
Карпухину.
Ситуация осложнилась.
Если в течение ближайших двенадцати часов не будет ясности по Вербовщику, к Вам будет направлена бригада оперативного состава, которую возглавит комиссар II ранга ГБ СССР Проклов.
Прошу предпринять все возможные меры для положительного завершения операции «Закарпатский гамбит».
Абакумов».
Карпухин стоял у распахнутого настежь окна и с какой-то сосущей тоской смотрел на закатное солнце, багряным диском зависшее над крышами домов.
Двенадцать часов… Считай, что времени у него осталось до утра, а там… Конечно, Бог не выдаст, свинья не съест, однако ничего хорошего от московских оперов Карпухин не ждал. Тем более что Проклов был одним из заместителей Лаврентия Павловича Берии, что уже говорило о многом.
Судя по всему, Берия все-таки уломал Сталина передать дело Вербовщика в его ведомство на Лубянке, мотивируя, видимо, тем, что абакумовский «Смерш» вместе с генералом Карпухиным профукали не просто американского разведчика, а резидента. А за такие «просчеты» ни орденов не дают, ни медалей.
И ладно, если бы эта самая бригада Проклова взяла Вербовщика с его грузом, но именно этого и не случится, в чем многоопытный Карпухин не сомневался. Единственное, что смогут сделать эти орлы с Лубянки, так это арестовать ту часть националистического подполья Закарпатья, которую удалось выявить с помощью штрафников-разведчиков, и начать трясти их как груши, добиваясь показаний относительно Вербовщика.
«Идиоты! – уже с каким-то успокоенным самоотречением думал Карпухин. – Единственное, чего они добьются, – разорвут на части все сети оперативной разработки, сотканной руками «Смерша», и ушлый Лаврентий отчитается перед Сталиным о разгроме националистического подполья Закарпатья. А что касаемо Вербовщика… Что ж, за этот провал отдуваться, видимо, придется ему лично, то есть генералу Карпухину и начальнику Главного управления контрразведки «Смерш» Абакумову.
