Постоянные бунты и восстания были не меньшей угрозой для государства, чем внешние враги и знания канувших в лету рас. Вопреки общему мнению, Ахерон никогда не знал золотого века. До того самого момента, когда пятьдесят лет назад в руинах города Земер – бывшей столицы керганата, хранительницами были найдены рукописи тафиров. В тот же год орден хранительниц расшифровал письмена и сотворил самую великую магию за все своё существование.
Ритуальный круг вечности составил тысячу двести хранительниц. Четыре часа матери ордена понадобилось, чтобы произнести заклинание, названное благодать. Над всей территорией Ахерона наблюдались яркие всполохи золотистого пламени и никто, кроме маленького круга посвящённых в эту тайну людей, не мог сказать, что происходило. Благодать незаметно изменила сознание людей. Они стали добрее и отзывчивее. Болезни стали редки, а глубокая старость уже не была чем-то выдающимся, как раньше. Законники вздохнули с облегчением, а император наконец-то решился сократить численность армии и, как следствие, снизить налоги.
Народ ликовал, хранительниц возвели чуть ли не в ранг живых божеств. Все считали, что наконец-то наступил золотой век, и он никогда не закончится.
Никто тогда так и не задался вопросом: «Почему же тогда исчезла раса тафиров?». И никто не знал, какое новое бремя взвалил на себя орден. И никогда не узнает. Такова была воля матери.
12 июня 6349 года Летоисчисления.
Эра Исполнения Предначертанного. Полдень.
Ахерон. Провинция Матаэл. Перекрёсток Семи дорог.
Стоянка соединения Кенаса
Алгар Кенас, не раз, по долгу службы, посещавший южную цитадель и пользовавшийся единственной ведущей туда дорогой – трактом на Шекхам, не переставал удивляться строительному гению неизвестной расы. Тракту, шириной в добрые тридцать метров, было много тысяч лет, а ни одной выбоины или раскрошившегося под действием времени камня, на нем не было.
Башня Хатой отливала в лунном свете серебром, и он невольно залюбовался ею. До этого он проезжал мимо только днём при свете солнца. Сейчас тоже был день, но луна уже стала настолько привычна для мира вечной ночи, в которую превратился Шаэдар, что стала чем-то само собой разумеющимся.
Люди уже перестали изумлённо поднимать голову вверх в ожидании окончания ночи и не прикладывали к груди руки в своих молитвах солнцу. Солнцепоклонники, в основном жители восточного побережья, только горестно вздыхали об ушедшем и тушили вечный огонь на алтарях.
