– Пожалуйста! Я вас умоляю, хватит! – окровавленный человек, который, казалось, уже потерял всякий человеческий облик, забился в угол комнаты и умолял своих мучителей прекратить пытку. Но кнут, неумолимо, раз за разом опускался, вызывая новые приступы боли. Наконец, повязка, наложенная Жесказом на его раненную ногу, слетела, когда туда пришёлся очередной удар. В голове что-то взорвалось, и он снова потерял сознание.
– Очнулся. Продолжать? – лёжа в центре огромной лужи, где вода была перемешана с его собственной кровью, Эдери пошевелился, инстинктивно пытаясь защититься от возможного удара. Он молился, чтобы алгар не решил продолжать и, наверное, боги, к которым были обращены эти молчаливые молитвы, сжалились.
– Встать! – Эдери не сразу понял, что эти слова обращены к нему, но сильнейший удар от которого затрещали ребра, не оставил в этом никаких сомнений. Опираясь на израненные руки, с которых клочьями свисала кожа, он попытался встать, но они не держали его, и Эдери со стоном повалился обратно в лужу.
– Мне кажется, что это презренное создание просит нашей помощи, – Кенас, как понял Эдери, не испытывал к нему ни капли сострадания. – Встать, я сказал!
Новый удар, пришедшийся на этот раз в голову, опять отправил его в забытьё. Очнулся Эдери уже сидящим на том же неудобном железном стуле, где застал его Кенас, когда входил в пыточную. Вместо повязки, сделанной «серебряным», на его ране было кое-как замотано грязное тряпье в пятнах крови.
Замутнённым взглядом он обвёл стоящих по бокам людей. Слуга Закона, или попросту законник Дахир, первое лицо закона в этом городе, его бывший заместитель в этой области.
Мастер пыток – мускулистый молодой мужчина с каплями пота на бронзовой коже, свидетельствующей о том, что его предки – коренные жители юга Ахерона. Он не мог рассмотреть черты лица – по обычаю его скрывала маска с прорезями для глаз. Увидев черные, пылающие ненавистью глаза, Эдери понял, что и от этого человека сострадания не дождаться.
Двое подручных мастера; если мастер когда-нибудь решит, что они постигли все, чему он учил их, то они сами станут мастерами. В их глазах наместник видел лишь усердие. Его это совсем не разочаровало, что ещё можно ждать от людей, которых с малолетства учат хорошо только одному – умению причинять боль своему ближнему и как можно дольше продлевать его страдания.
Исповедник. Человек с редчайшим даром. Попробуешь соврать в его присутствии, и он сразу же это заметит. Они очень тонко чувствуют ложь.
