Я не горюю о том, что потеряла. Я оцениваю то, что могу выиграть. Энергия накапливается во мне, словно в аккумуляторе. Я решительно настроена на борьбу.
Я раздуваюсь, словно бурдюк. Мои внутренности сокращаются впустую. Это настолько болезненно, что часто я начинаю плакать, чтобы не застонать. Тогда я все звоню и звоню, всегда по одной причине: эти проклятые боли в животе. Мне прописывают новые лекарства, парафиновое масло. Мне кажется, что оно подействовало, я снова зову, торопитесь. Но нет, меня заверяют, что ничего не вышло. Меня совершенно закрепило. Скверно.
Кажется, что выражение «Как дела?» намекает на кишечный транзит. Оно подчеркивает важность этого: когда все в порядке на этом уровне, все хорошо везде. Так вот, я должна сказать, что дела плохи! Я мечтаю об изолированном уголке, где я могла бы опорожниться.
На самом деле с моим кишечником происходит то же самое, что и со всем остальным организмом: он пробуждается после внезапного погружения в сон. И, как мышцам ног или рук, ему необходимы длительные тренировки, чтобы снова научиться нормально функционировать. Как и со всем остальным, с кишечником со временем тоже станет лучше.
А пока, помимо крупных неприятностей, мелкие сменяют друг друга: инфекция, отит, вывих челюсти, каловый конкремент и так далее. Как только решается одна проблема, возникает другая. Эти мелкие неприятности человеческого организма…
— Готовы?
Я сжимаюсь.
— Тогда приступаем! Раз, два, три…
И чвак!
Уф! Боль вибрирует во мне, как звук колокола, резонирующий после удара. Здорово у него получилось. Я предпочитаю этого крепкого парня, а не молоденькую медсестричку. Он не стал колебаться: сразу вырвал канюлю, входящую в мое горло. Процедура кажется варварской, но я к ней привыкла: мне ее проводят примерно каждый месяц. Схема всегда одинаковая: прибором удаляют мокроту, вытаскивают канюлю, снова удаляют мокроту и ставят новую канюлю.
Вот только сегодня большой день: новой канюли не будет. Отверстие останется пустым. Ему дадут время закрыться. Кожа получит право зарубцеваться. С трахеостомой покончено! Я прожила с ней (и благодаря ей) около трех с половиной месяцев. Долго ли это, коротко? С медицинской точки зрения я судить не могу. Но с моей точки зрения, то, что я пережила, кажется мне длиной с эпопею. Этим утром я чувствую себя более легкой. Я радостно смотрю на печальную белизну больничной палаты. Этим утром у меня в голове крутится одна и та же мысль. Я не осмеливаюсь четко сформулировать ее, я не осмеливаюсь в нее поверить, но и прогнать ее я тоже не могу. Фраза кружится на мотив праздничной мелодии: «Я спасена, я спасена…»
