— Вот видите, у вас восстановилась память.
Мария рывком приподнялась на постели и села.
— У меня было что-то неладно с памятью?
— Да. — Монахиня заставила Марию лечь. — Вероятно, последствия шока.
— Сообщите моей семье.
— Разумеется. Мы немедленно это сделаем.
В палату вошел врач, и монахиня удалилась.
Он молча пощупал у Марии пульс, проверил, как реагируют на свет зрачки, прослушал ее стетоскопом.
— Самое тяжелое у вас позади, — сказал он. Потом спросил, как ее зовут, и записал имя на черной дощечке в изножье кровати. Поинтересовался, помнит ли она что-либо о несчастном случае.
— О несчастном случае? — Мария ничего не помнила.
— Перед операцией вы говорили о какой-то Милене Рук. Вам это имя что-нибудь говорит?
— Милли? — Мария медлила с ответом. — Рядом что-то взорвалось, и ее сразу убило.
— Позавчера, когда взорвалась бомба, вы находились на Главной улице?
— Позавчера? Мы с ней вместе ходили за покупками.
— Вас нашли не на Главной.
— А где же?
— В районе предместий.
— А что я там делала?
— Вы лежали без сознания в парадном одного из домов. Мы полагали, вы сами знаете, как туда попали.
Мария попыталась повернуться, но нога болела еще очень сильно, и она снова упала на подушку. Только теперь она заметила, что нога у нее забинтована от бедра до колена.
— Я не знаю, как попала туда, — сказала она. — Это плохо?
— Вовсе нет. — Врач подвинул кресло к кровати и уселся в него. — Такое бывает нередко. Потерпевшие покидают место катастрофы и бесцельно бредут куда-нибудь, пока не падают без сознания. У вас был, по всей видимости, шок, но это пусть выясняет полиция. В любом случае речь идет о возможном преступлении.
— Но ведь взрыв бомбы — это и есть преступление?
Он взял с тумбочки градусник, потряс его и сунул Марии под мышку.
— Пожалуй, так, — сказал он. — Но я говорю о другом преступлении. В том дальнем районе, где вас нашли. Тут есть какая-то загадка.
Мария с ужасом посмотрела на него.
— Что я о себе такое понарассказывала, что вы меня подозреваете?
— Помилуй Бог, мы никого не подозреваем. Мы только пытаемся восстановить вашу память. — Врач взял у нее градусник. — Прекрасно, — сказал он, — температура нормальная. — Он встал. — Попытайтесь теперь уснуть. Я приду позже. Вы, разумеется, не обязаны со мной разговаривать, но так, пожалуй, лучше для вас. Иначе вам не справиться с последствиями шока.
По местной трансляции вызывали в приемный покой дежурного врача.
— Это меня, — сказал врач и ушел.
Превозмогая боль, Мария попыталась повернуться на бок. Из открытого окна в комнату проникал легкий ветерок. Пахло крокусами, расцветшими в этом году очень поздно. «В этом году все запоздало, вообще все», — думала Мария.
