Пока закипал «страшный сон», я позвонила Ланке, в двух словах объяснила ситуацию, обещала быть через двадцать минут. Перед тем, как выходить, еще раз выглянула в окно — чисто. Ни Ильина, ни машины.
Самое неприятное время для передвижения по городу — с девяти до одиннадцати вечера. Знакомятся, затаскивают в какие-то компании, на отказы обижаются, ибо компании все к этому моменту уже изрядно подогретые… Времени это вынужденное общение отнимает массу. После одиннадцати становится куда тише. Кто гуляет — догуливает по квартирам, кто добирается домой — сосредоточен на процессе. Самая благодать наступает после двух, но и после одиннадцати — тоже ничего.
Мне повезло. Дорога до Ланкиного дома оказалась практически безлюдной. Только обиженный жизнью субъект общался с кирпичным забором, да весьма теплая компания дожидалась на остановке загулявшего автобуса, пытаясь скрасить ожидание исполнением бессмертной «Мурки». А капелла. Хватало певцов на две строки, затем срочно требовалось обсудить погоду, мелодию, личные отношения, затем развернувшаяся душа вновь начинала требовать песен и возвращалась на очередные две строки к «Мурке»… Девицы в компании наличествовали, так что мне удалось проскользнуть, не привлекая ничьего «теплого» внимания.
Засада ждала у самой цели путешествия, уже в Ланкиных курмышах. Перед тем, как свернуть в предпоследний переулок, я остановилась. Почему? Не знаю! Легче всего сослаться на интуицию, но что интуиция — тогда уж прямо телепатия. Остановилась, выглянула осторожно — почему осторожно? — из-за угла…
Стоит, родимый! Из машины, конечно, не выходит, но стоит так, что Ланкина калитка и все окрестности перед ним, как на ладони. А меня за сиренью как раз не видно, не зря я ее всегда любила. Зная Ильина, можно предположить, что простоит он так не меньше часа — для проверки, а не сюда ли, грешным делом намылилась Маргарита Львовна. Шурикова дома он не знает, может, там какой хитрый «черный» ход есть. А предположительный конечный пункт — вот он.
Ну ладно же! Мы пойдем другим путем. Огородами. Причем буквально. Частный сектор все-таки. С улицы поглядеть — сплошные заборы, однако, если знать, куда шагать, просочиться можно. Подберемся к дому не с улицы, а с тыла, где та самая банька. Нюх у меня отнюдь не как у собаки, однако баньку, похоже, топили и в самом деле недавно. Очень может быть, что и вчера.
И зачем мне Ланка голову морочит?
Догадливая подруга поджидала меня «на задах», возле баньки. И как она ухитрилась ильинскую тачку за углом разглядеть — уму непостижимо.
