-Эй, где те козлы, которые меня пристукнули? – свешивая ноги и стараясь не свалиться целиком, голова нещадно кружится, спрашиваю я.
-Валяются где-то или уже уползли – а голос чего такой приглушенный, будто его предварительно придушили?
-Не поняла, как это – валяются? – опасно наклоняюсь я, чтобы видеть лицо своего нового знакомого.
-Вот так. Они не хотели уходить – Охотников поворачивает ко мне вдрызг разбитый фэйс.
Ой, мамочки, не хило его отделали! Зуб даю, нос сломан, глаза – щелочки, не лицо, а морда бульдожья и это я еще комплимент сказала. Такое чувство, что его планомерно били физиономией об асфальт. Боюсь представить, что там с телом этой жертвы насилия.
-Неужели я такой страшный? – попытался усмехнуться разбитой губой Охотников, но только скривился.
-Ты – страшно избитый. Специально вернулся меня спасать? – я достала платок из кармана, маман часто кладет мне платки, думает, что я ими пользуюсь, но обычно, одними платками делу не поможешь, особенно в случае с Охотниковым, хотя попробовать стоит.
Воды по близости не было, разве что из лужи, но мы вроде как мир заключили, не хочу, чтобы Охотников подцепил по моей вине заражение крови. Вздохнув поплевала на платок, Гошенька наблюдал за моими манипуляциями со скрытым страхом, напрасно трусит, я – не ядовитая. Что и продемонстрировала, приложившись влажным платком к его начинающей запекаться вместе с грязью крови на лице.
-Это противно – констатировал парень, не делая попыток отстраниться.
-Зато безопасней, чем мочить платок в луже – пожала я плечами и тут же поплатилась болью в голове.
-Они, кажется, тебе черепушку проломили – озаботился моим самочувствием Охотников.
-Да нет, крови-то ни капли, наверняка обычное сотрясение мозга, еще было бы что сотрясать – отмахнулась я, понимая, что напрасно начала очищать его лицо от крови, под толстой коркой кожа была ярко – бардовая, а местами – сиреневая.
-Точно, сотрясение, такая самокритика из тебя поперла – хмыкнул парень, но больше походило на кашель.
-Надо в больницу, чую, тебя не хило обработали – вконец забеспокоилась я, даже странно, он мне никто, но волнение волнами окатывало меня с головы до ног.
-Ты их не видела, я им тоже спуску не дал! – похвастался Охотников, впрочем я не сомневаюсь в правдивости его слов.
Я закинула куда-то в кусты, “убитый” платок, приподнялась, потом назад присела. Голова более – менее успокоилась и на проявления активности отвечала только тубой болью, но уже не кружилась. Значит, смогу уйти. Стащила с себя куртку Охотникова, в которую до этого куталась и медленно, пытаясь не причинять лишней боли, надела ее на не сопротивляющегося парня, который все это время полусидел – полу лежал.
