А все-таки зачем Сталин сеял зерновые в Закавказье? Мое мнение: из-за того, что готовил Большую войну. Вот и решил: нечего драгоценные земельные площади на всякие там цитрусовые-шмытрусовые тратить, вот победим империалистов, тогда из Турции, Индии или Марокко завезем! А пока выращивать надо то, что для войны, в первую очередь для солдатского рациона, пригодно!
Кстати, в связи с выходом книги Виктора Суворова «Кузькина мать» (это о хрущевских планах по достижению победы «мирового коммунизма») наткнулся я в Интернете на комментарий о том, что якобы в 1980-х гг. СССР прекратил поставки продовольствия кому бы то ни было (имеются в виду «друзья» в третьем мире, обильные поставки продовольствия которым, кстати, и С. Кремлев осуждает…), хотя урожаи в этот период были отнюдь не плохие. Зачем? Автор комментария высказывает предположение: вот, мол, решили советские лидеры таки начать большую войну, и только приход к власти Горбачева помешал.
Но эта большая и сложная тема заслуживает отдельного обсуждения, а мы вернемся к сталинским временам. Если есть более логичное объяснение развитию в Закавказье зерноводства, чем то, которое я только что дал, готов его выслушать. Однако согласитесь, что объяснение «выращивать надо то, что для войны, в первую очередь для солдатского рациона, пригодно» – достаточно логично. Тем более, как мы видим, и в мирное-то время с продовольствием было, мягко говоря, не все гладко. И восстания страну трясли, чем дальше, тем больше. Ну, народ на воле пока открыто восставать не решался, а вот в лагерях…
После того как лагеря наполнились бывшими советскими солдатами (и побывавшими в плену, и послужившими в армии Власова, и просто несдержанными на язык, как тот же Солженицын), а старые, покорные контингенты 1937 г. посадки, где тон задавали «партийные ортодоксы», в значительной мере повымерли, лагеря чем дальше, тем больше начало «трясти». Так, уже 13 февраля 1946 г. состоялся расстрел первого выступления заключенных под Тбилиси. В сентябре взбунтовались бывшие солдаты в проверочно-фильтрационном лагере в Донбассе.
13 мая 1947 г. произошло восстание в лагере под Подольском (Подмосковье). После того лагеря в Европейской России значительно проредили, услав их население за Урал (вот и Солженицын в 1946 г. из Подмосковья в Воркуту угодил, правда, через год вернулся в Москву на «шарашку»). Но вскоре и там затрясло. В 1948 г. мы видим восстание заключенных под Салехардом. Там восстали зэки на участке железнодорожного строительства Салехард – Сивая Маска. Причем восстание произошло не в Особлаге, где одна 58-я статья и сидела, а в обычном ИТЛ, где в значительной мере царили еще «довоенные» настроения, где люди были «разобщены стукачами, раздавлены «социально-близкими», где в голову не могло поместиться, что возможен мятеж заключенных». Но вот пригнали в лагеря недавних военных – и «поместилось» в их головы! Руководили восстанием бывший полковник Воронин (или Воронов?) и бывший старший лейтенант-танкист Сокуренко. В этом лагере восстало пока меньшинство зэков, и это понятно. Но вот, расправившись с повстанцами, заодно «освежили» сроки и многим не принимавшим в восстании участия. Ну и какие настроения у заключенных последнее обстоятельство могло породить? На мой взгляд – только одни: участвуй, не участвуй в восстании – все равно добавят! Так что хуже не будет, терять нечего! Сам Солженицын говорит о восставших: «Военная безнадежность их восстания очевидна. Но кто скажет, что
