— А как же, — улыбнулся Касым. — Устроил племянника директора в институт.
— Слушай, а у пего нет еще одного племянника? — шутливо спросил Медер. — Может быть, я помогу.
— Это мы узнаем, — засмеялся Касым и вдруг спросил неожиданно: — Так стоит ли рисковать? Ты не ответил.
— Нет. Взорвав целый склон, ты не вернешь его обратно. Экономия за счет природы может обернуться громадными потерями, природа может «отомстить» за такое вмешательство.
— Ты, кажется, одушевляешь природу. Ты что, суеверный, язычник?
— Видишь ли, наша с тобой наука тесно связана с проблемой взаимоотношения человека с природой, с экологией, и в этом, в первую очередь, я вижу ее огромную перспективу. Экология — не просто модная проблема. Природа мстит за непродуманные, недальновидные действия, которыми мы обольщаемся как победами над ней.
— Это звучит как афоризм.
— Это не языческий афоризм, это выражение Энгельса.
— Но у человечества не отнимешь стремления познать и покорить дикую природу. И не случайно академик Вернадский назвал человечество, взятое в целом, мощной геологической силой.
— Но мы должны быть разумной геологической силой, а не стихийной. Нам необходимо выступать в роли созидателя, а не покорителя природы. Для нас, людей двадцатого века, должен быть поучителен пример Антея, который был неуязвим, покуда ощущал под ногами землю.
— Я думаю, твой консерватизм несколько наивен. Земля живет своими законами, но человечество сегодня стоит на пороге колоссальных научных открытий, человек все больше будет воздействовать на природу, изменять климат целых районов, материков.
— Это дерзкая мечта людей. Но и мечта должна произрастать на реальной почве. Ведь и птица, чтобы взлететь, отталкивается от земли. Мы должны познать нашу планету, должны познать законы природы, связь нашей планеты с Вселенной. Мы — человечество — часть природы, а не стоим обособленно над ней. И нельзя, чтобы человек для утверждения своего тщеславия уничтожил свою колыбель, нарушил свой храм.
Вдруг Медера смутило то, с каким вниманием слушал его Касым, как серьезно глядел на него. И видя это, Медер по привычке стал крутить серебряное кольцо на безымянном пальце и, немного помолчав, сказал сдержанно:
— Что это я лекции начал читать, а ты тоже хорош — слушаешь, развесив уши…
— Ты говорил любопытные вещи, — без тени иронии сказал Касым. — Это целая программа жизни, это интересно, но эту теорию нельзя, по-моему, прикладывать к нашему спору о проекте.
