– А зачем этот странный тип застрял в Репинском зале? Ходит, разглядывает экспонаты, бюро стиля второе рококо потрогал. Целых три раза!
Самоваров пожал плечами:
– Ничего удивительного: человек интересуется искусством.
– Как бы не так! За свою жизнь я повидала тысячи любителей искусства, и ни один не выглядел так неэстетично. Да чего мы тут спорим? Выйди и сам погляди. Скорее, пока он еще здесь, в музее!
Самоварову не хотелось глядеть на незнакомца, и он сказал:
– Я занят, клей готовлю. Мне отойти никак нельзя.
– Давай я вместо тебя помешаю, – предложила Вера Герасимовна. – У меня еще лучше получится: женская рука деликатнее. Иди! Достаточно одного твоего зоркого взгляда, чтобы понять – это засланный казачок.
Самоваров неохотно уступил Вере Герасимовне место у кастрюльки и передал палочку, которой размешивал клей. Взглянуть на странного посетителя он решил вовсе не потому, что заподозрил в нем конкурента. Настойчивый любитель второго рококо вполне мог оказаться психически нездоровым типом со склонностью к вандализму. Это страшный сон любого музейщика. К тому же ограбление Галашина оставило неприятный осадок.
Как был, в рабочем халате синего сатина, Самоваров быстро прошел сумрачным служебным коридором. Появившись из двери с грозной надписью «Не входить!» в залах экспозиции, он сбавил скорость, принял деловой вид и даже достал из кармана видавший виды блокнот и карандаш.
Типа, который напугал Веру Герасимовну, Самоваров заметил сразу. Тот оказался не только странным, но и единственным посетителем Репинского зала. Правда, он не проявлял никакого интереса собственно к Репину, чей крохотный этюд к «Запорожцам» – бритый затылок неизвестного казака – являлся гордостью Нетского музея (в честь этого затылка и был назван зал). Зато незнакомец стоял почти вплотную к скульптуре Лансере [18] «Казак в дозоре» и разглядывал ее не мигая.
На вид приятелю Ренге было за шестьдесят. Одет он был в потертую пиджачную пару, сшитую, видимо, на заказ, но очень давно, во времена шикарных клешей от колена и могучих остроугольных лацканов. С тех пор, наверное, и башмаки любителя искусства не чистились. Роста он был небольшого, с реденькими седыми волосами. В профиль незнакомец смотрелся вполне невинно, так что опасаться за прочного бронзового «Казака» не приходилось. Вдобавок смотрительница Чеснокова, уютно развалясь на своем стуле, не спускала с посетителя сонных глаз.
Самоваров по-хозяйски сделал несколько кругов по залу. Странный посетитель оглянулся, некоторое время изучал Самоварова и его халат, затем отвернулся к Лансере. Смотрительница Чеснокова окончательно расслабилась и захрапела. «Чушь какая-то! – с досадой подумал Самоваров. – Боязнь за место в гардеробе скоро доведет Веру Герасимовну до психушки».
