В конце концов она выросла в небогатой семье. Не в бедной, но в роскоши они не купались. Когда Лили с братом были маленькими, родители ужинали в городе только по особым случаям, отмечая дни рождения, юбилеи, и еще один раз, когда отец Лили заключил контракт с университетом Вандербилта. А дети бывали в ресторане только в собственный день рождения. Но даже тогда семья чаще всего отправлялась в какое-нибудь место типа «Беннинганс» или «Коуб-стейк-хаус». Если вспоминать домашнюю еду, то основным блюдом у них были обуглившиеся (и значит, канцерогенные) неорганические куриные грудки, приготовленные на устаревшем угольном гриле. А еще печеная картошка с томатным соусом, который продавался со скидкой. Можно считать, что из всех жителей района Верхний Ист-Сайд на Манхэттене именно у Лили была предрасположенность к покупке товаров по сниженным ценам.
* * *
Услышав скрип входной двери и шаги в холле, Лили с облегчением вздохнула. Роберт наконец-то вернулся домой.
— Дорогая, ты здесь? — позвал он, заходя в спальню. — Ты собираешься идти в магазин?
— Заканчиваю одеваться. — Натягивая хлопковый носок, она на одной ноге запрыгала к выходу из гардеробной, но потеряла равновесие и упала на ковер как раз в тот момент, когда Роберт вошел в комнату.
— Ты в порядке? — Он помог ей подняться.
Роберт в темно-синем костюме, отметила Лили, просто сногсшибателен. Еще смуглая от летнего загара кожа сияла, темные волосы немного отросли и привлекательно закручивались на концах. «Черт, как я не догадалась нанести хотя бы румяна и блеск для губ?»
Он наклонился, чтобы поцеловать ее, а она незаметно провела языком по зубам, стараясь вспомнить, чистила ли их сегодня. «Нет».
— М-м-м, я соскучился по тебе. — Он обнял ее за талию.
Лили тут же втянула живот, переживая, что некуда спрятать две жирные складки, свисающие над резинкой спортивных брюк.
— Я тоже.
Она старалась не показать, что считала сначала часы, а потом и минуты до его возвращения.
Так приятно, когда он говорит, что соскучился, но Лили казалось, ее слова будут восприняты по-другому. Если она, просидев весь день дома с малышом, непричесанная, с нечищеными зубами, станет, как собака, прыгать вокруг Роберта каждый раз, когда он возвращается домой, это вызовет жалость. А она меньше всего хотела, чтобы муж ее жалел.
— Сейчас разбужу Уилла, и пойдем, — сказала она.
— Нет, я сам! — Роберт бросил пиджак и галстук на кровать. — А ты пока одевайся.
Он разбудил малыша, а Лили подогрела бутылочку с молоком, которое сцедила за день.
