Когда человек бодрственным сопротивлением одолел все, противное существу его, тогда он примирен бывает с собою и со всею натурою. Но если от нерадения, или утомленный борьбою, допустит в себя малейшую искру огня, несродного его собственной сущности, то будет страдать и томиться до того, пока не свободит себя от оной совершенно.
Таким образом еще убедительнее познает человек, что есть два Начала разные; и как при одном из них обретает он счастие и мир, а в другом видит, что оно ведет за собою томность и мучение; то и различил их именами доброго и злого Начала.
Если бы он таковое же делал наблюдение и в прочих Существах вселенной, легко бы ему было утвердить свои понятия о свойстве добра и зла, и чрез них открыть истинное их происхождение. И так добро, для всякого существа, есть исполнение сродственного ему закона; а зло есть то, что оному противится. И когда каждое Существо имеет единственный Закон, поелику все они придержатся первоначального Закона, который есть един; то добро, или исполнение сего закона, должно быть и само единое, то есть одно и без изъятия истинное, хотя в себе объемлет бесконечное число Существ.
Напротив, зло не может иметь никакого сходства с сим законом Существ, понеже ему противоборствует; а потому не может заключаться в единице, понеже стремится ее унизить, желая сотворить другую единицу. Словом сказать, оно есть ложное; понеже не может существовать одно; ибо против воли его Закон Существ в одно время с ним существует, и оно не может его никогда уничтожить, хотя и угнетает его и расстраивает исполнение его.
Я сказал, что когда человек приближается к доброму Началу, то наслаждается веселием, и, следовательно, находится выше всех зол; потому что он тогда весь полн удовольствия, не может иметь ни чувствования, ни идеи о другом каком-либо Существе. И так ничто, проистекающее от злого Начала, не может вмешаться в его радость; и сие есть знак, что человек находится в своей стихии, и что его единичный закон исполняется.
Когда же он ищет иной помощи, кроме той, которую имеет от собственного закона; тогда в радость его вмешивается беспокойство и боязнь. Он наслаждается, и купно укоряет себя за наслаждение, и разделяя себя между злом, влекущим его, и добром, которое оставил, ощутительно чувствует в себе действие двух противоположных законов, и чрез последующее от того свое неудовольствие познает, что нет уже для него единицы, понеже удалился от своего закона. Скоро потом сие нетвердое наслаждение усиливается, и властвует над ним совершенно; оно не есть больше единообразное и истинное, а производит паче в способностях его беспорядок, который тем бедственнее, что как действие зла есть бесплодно и ограниченно, то чем более вдавшийся ему человек восхищается им, тем скорее приходится в истощение и неминуемое бессилие.
