Некоторые, наконец утомленные волнующим их недоумением, и не находя твердого пристанища мыслям своим, решились отвергнуть и то, и другое Начало; вздумали себя уверить, что нет ничему определенного порядка и закона, и, не умея изъяснить, что такое добро и зло, сказали, что нет ни добра, ни зла.
Когда же против их утверждения вопрошаемо было: откуда родились сии все правила, которые распространены по всей земле, и сей глас внутренний и везде одинакий всех народов, насильно, так сказать, принуждающий принять оные, и который возбуждает в человеке среди самых его заблуждений сие помышление, что его знание гораздо превосходнее тех видов, коими он занимается? тогда сии Примечатели, слепошствуя, назвали привычками чувства, нам врожденные, приписали организации и законам механики мысли и прочие способности человека; и потом утвердили, что великие перемены физические во все времена производили в человеке, по причине его немощи, страх и боязнь; что он, всегдашним опытом узнав, колико сильны над бренным его составом стихии и прочие окружающие Существа, вздумали, что будто некое недоведомое могущество управляет и превращает Натуру по своей воле; из сего де составил себе в воображении уставы подчинения и порядка, наказания и награды, которые воспитанием и примерами носилися между людьми от рода в род, с некоторыми однако разностями, довольно приметными, относящимися к обстоятельствам и климатам.
Ложное учение об обоих Началах
Потом, принявши в довод различность употреблений и обыкновений произвольных, коими народы разнствуют друг от друга, вероломство и междоусобную вражду народных Законоучредителей, также непрестанное сражение мнений человеческих, плод сомнения и невежества, нетрудно было им доказать, что человек в самой вещи везде около себя находит причины недоумения и противоречий; и тем вяще удостоверялись, что нет ничего истинного; это тоже сказать, что ничто действительно не существует; ибо по вышесказанному бытие существенное и истина есть то же и одно.
Вот как несмысленные учители проповедовали и доказывали учение свое! Из сих-то ядоносных источников пролились на землю те угнетающие человека напасти, которые мучат его более, нежели природная его бедность.
Коликих бы они избавили нас страданий и заблуждений, ежели бы искали истину не в наружностях натуры вещественной, а отважились бы войти в самих себя; ежели бы захотели лучше истолковать вещи человеком, а не человека вещами, и вооружась бодростию и терпением, оставляя в покое свое воображение, продолжали ревностно искать света, толико нам всем вожделенного! Может быть не имели б силы воззреть на него первым взглядом: но когда бы озарило их разливающееся от него сияние, и когда бы они притом все свои силы напрягли к созерцанию его; по крайней мере, тогда не пришло бы им на мысль определять его свойства преждевременно, ни хотеть показывать его своим собратьям, не взяв прежде лучей его во свои предводители.
