широченной постели. — Расскажи мне сказку. Умеешь рассказывать
сказки?
— Нет, Султан, не умею.
— Ну, так что-нибудь расскажи... Когда я был маленьким, у меня был
дядька. Старый. Тоже Керимом звали. Такие сказки рассказывал!
Керим помолчал, — А я давно знаю тебя, Султан. И я старше тебя на
три дня. Ведь ты родился весной, в год Лошади?
— Верно.
— Мать говорила, что на третий день после моего рождения Эмир Али
Мухамед устроил в Городе большой пир. Наследник родился. А потом, я
уже жениться успел, ты ехал летом с охоты. Кобыла рыжая, красавица,
удила грызет. Сокол на руке...
- Верно, Керим, верно. Хороша была кобыла. Стрелой звали. Быстра, как
ветер, и слушалась меня, как собака...
— Остановился ты у ворот, попросил воды. Я вынес кувшин. Помню, ты
еще удивился, что в такую жару вода холодная. А это наш секрет, от
прадедов. Умеем делать такие кувшины, что в любую жару вода холодная.
54
Потом ты уехал воевать. И стал Султаном. А я всю жизнь так и прожил
здесь, где жили деды и прадеды...
— Да. А я почти забыл этот Город. — сказал Султан.
— А ведь ты в нем родился! За что же ты хочешь его разрушить?
Султан помолчал. — Так уж получилось. Сын возмутился. Сыновья
ведь должны слушаться отцов? Верно?
— Верно. А что, он у тебя такой плохой сын? Дурак, пьяница?
Неудачный?
— Почему? Мирза Саид — хороший сын. Умный и храбрый. В меня.
— Так зачем же вы воюете? Из-за чего?
— Зачем, зачем... Я спать хочу. Ложись здесь, на ковре.
Султан повернулся спиной и скоро задышал ровно. Уснул.
А Керим все сидел, думал. Спать не хотелось. Вот тихо, как мышь, в
шатер проскользнул давешний, безбородый. Бесшумно прошелся по
шатру, поправил светильники, поглядел на Султана, улегся на пороге. Но
Керим видел, что он не спит.
Начиналось утро. Шумел просыпающийся лагерь. Кричали ослы,
спорили люди... Из-за шатра послышался тихий посвист. Так зовут собаку.
Безбородый вскочил и нырнул за дверь. Усто Керим услышал тихий
разговор рядом:
— Что Повелитель? — спросил кто-то властный.
— Спит.
— Что было ночью?
— Султан никак не мог уснуть. Мучился, ругался от боли. Потом затих. И
я уснул... Прости, о владыка, не казни раба своего... — запричитал
безбородый.
— Тихо. — сказал Властный. — Что было потом?
— Проснулся, Султана нет. Я побежал искать его. А Величайший лежал
на берегу, и какой-то раб мял ему спину.
— Дальше.
— Повелитель вернулся в шатер и уснул. Раба взял с собой. Он и сейчас в
