Кокетливая, улыбчивая и немного легкомысленная маркиза де Рикар, сорока двух лет от роду, обожала светскую жизнь и молодежь. Ее муж, бывший губернатор Мартиники и экс-адъютант принца Жерома[71], предпочитал во время приемов уединяться в своей комнате, что было, наверное, к лучшему, поскольку ему было уже за семьдесят.
На встречах господствовали два человека: Катулл Мендес и Вилье де Лиль-Адан.
С довольно серьезной внешностью и слегка вьющейся светлой шевелюрой, прекрасный Катулл обольщал немного волнующим шармом своей личности и манерами принца. Его последнее произведение «Филомела, лирическая книга» (1864) привело Верлена в восторг. Перед ним Верлен чувствовал себя полным ничтожеством, ведь не было такого достижения, которое Катулл Мендес не мог бы себе приписать: и основание «фантастического журнала», и признание литературной общественности, и ранение на дуэли, и отношения с любовницами, и даже месяц тюрьмы за непристойное произведение «Роман об одной ночи»>[72].
Вилье де Лиль-Адан был одержимый. Никто не мог понять, он на самом деле сумасшедший или только притворяется. Когда он декламировал «Ворона» Эдгара По, магнетическая дрожь пробегала по присутствующим. Он волновал, его невозможно было не уважать.
Иногда свои стихи, простые и волнующие, читал молодой человек по имени Франсис (Франсуа) Коппе, еще ничего не успевший опубликовать. Он был протеже Мендеса и экспедитор в министерстве вооруженных сил. Лихорадочный взгляд освещал его бледное лицо, он был похож на Бонапарта.
Среди приглашенных назовем еще Хосе-Марию де Эредиа, невозмутимо спокойного, богато одетого — на жилете у него висела тяжелая золотая цепь; Леона Дьеркса, рожденного, как и Эредиа, в колониях; мечтательного и сдержанного Сюлли Прюдома; пианиста Эммануэля Шабриё — это был полный и энергичный юноша, с которым Верлен уже был знаком; Анатоля Франса, «внимательного к жестам и словам», которого Поль также встречал у своего товарища Дютальёра. Среди дам блистала прежде всего мадемуазель Жюли Алар (литературный псевдоним Маргарита Турне), на которой впоследствии женится Альфонс Доде. Верлен и Лепеллетье стали частыми гостями этого салона, который иногда превращался в театр — там играли первый акт «Марион Делорм» Виктора Гюго>[73] — на правах «анфан террибль». Оживляя игру в шарады, они переодевались и импровизировали диалоги, а зрители должны были догадаться, кого из властей предержащих они изображают. Лепеллетье в роли Наполеона III был неотразим.
