— Спасибо, — засмущался Архипов, — но мне бы хотелось услышать не о достоинствах, а о недостатках. Чтоб понять, от чего избавляться.
— Я снимаю квартиру неподалёку от центра, — Тимофей Гермогенович назвал адрес. — Ежели вы всерьёз считаете, что мой разбор ваших работ принесёт вам пользу, то приносите их сегодня вечером, часов этак в шесть.
— Хорошо, — согласился Архипов.
Тимофей Гермогенович попрощался, пояснив, что обещал Кире сходить с ней в аквапарк, и пошёл будить её. Машинально набрасывая идиллически удаляющихся деда и внучку, Архипов заметил, что Кира отвечает Тимофею Гермогеновичу на плохо различимый вопрос — что-то про температуру воды — не словами, а витиеватыми жестами. «Она не чахоточная — она немая! — понял Архипов. — Вот отчего грустит старик!»
Прослонявшись по пляжу до полудня и затем уступив всю пачку распечаток — за вычетом использованных для брульонов — по цене одной какому-то мрачному юноше, Архипов возвратился в квартиру, чтобы выбрать из своих сангин и пастелей самые, на его взгляд, выдающиеся. Не все из них он привёз с собой на бумаге — многие пришлось взять из лапинской коллекции, а ещё несколько — скачать с собственного сайта.
Затем он решил прибраться — выкинуть изобразительный мусор, скопившийся за две недели курортной жизни и состоящий в основном из морских видов и незамысловатых нюшек. «А ведь это идея!» — громко сказал он, старательно разрывая утренний фломастерный набросок рыжеволосой синеглазки, рыдающей в объятиях похотливых тентаклей.
Через пару часов портрет Киры был готов. Архипов изобразил её в чёрном фестончатом платье, чёрных гольфах и чёрных же ботильонах, держащую двухлитровую банку с огромным асимметрично раскрашенным махаоном. Наконец-то найденный образ — безотрадный, но при этом отнюдь не траурный — слегка искажали беспросветные ультрамодерновые очки на пол-лица — Архипов не разглядел черт Киры, оставлять же пустой овал или рисовать анимешное общее место он не захотел. «А всё-таки чего-то не хватает, — с лёгким неудовольствием подумал он, — какой-то малозаметной, но ключевой детальки... Клыки ей, что ли, подрисовать?» Но времени на эксперименты не оставалось — пора было идти.
Встретили его радушно. В гостиной безостановочно озирался напольный вентилятор. Тимофей Гермогенович поставил на стол кувшин с чаем и стакан со льдом, Кира внесла тарелку с эклерами. Не обедавший Архипов поблагодарил и угостился. Допивая чай, пахнущий лимоном и мятой, он вдруг заметил, что сама Кира осталась совершенно равнодушной к пирожным. Странно, удивился Архипов, я думал, что дети любят сладкое... Он догадался, что эклеры были начинены снотворным. Сейчас я потеряю сознание и очнусь в тот самый момент, когда бледная как смерть вечно юная вампирша вопьётся мне в шею, жизнерадостно подумал Архипов. Сюжет манги обещал быть банальным, но захватывающим.
