Кто-то потащил его из сугроба за ноги. Виктор сел на снег, отер рукавом залепленные глаза.
— Цел?
Виктор шмыгнул носом, подвигал ногами.
— Цел. Яма тут, что ли?
— Наверно.
Перед ним стоял тот самый парень, который пытался его обойти.
— Хорошо бежишь. Только я б тебя все равно достал.
— Фигос под нос, — сказал Виктор, все еще отфыркиваясь.
Парень засмеялся.
Возле собрались люди.
— Гоняют как угорелые, — осуждающе сказала какая-то немолодая женщина. — Только нервы портят.
— А вы бы, мадам, — галантно сказал парень, — свои нервы дома на туалете оставляли.
— Нахал! Пойдемте, Вильгельм Алексеевич, — и она удалилась, неуклюже скользя на коньках в сопровождении немолодого мужчины с седыми стрижеными усами.
— Ах, женщины, женщины! Не понимают, что молодость не возвращается. Даже на коньках, — сказал парень вдогонку.
— Витя! — Сквозь редеющую толпу пробиралась Оленька. — Витя!
— Я здесь, Оленька. Все в порядке!
Оленька подошла. В глазах ее была тревога. И от этого стало радостно, просто хоть снова влетай в сугроб!
Парень смотрел на Оленькино раскрасневшееся лицо и улыбался. Потом повернулся к Виктору, протянул руку:
— Ну, давай познакомимся. Костя.
— Виктор.
У Кости широкая крепкая ладонь.
— Костя, — повторил он, улыбаясь и протягивая руку Оленьке.
— Оленька, — без улыбки произнесла она.
— Так-таки Оленька, не Ольга, не Леля… — Он чуть задержал руку девушки в своей.
Оленька, не отвечая, высвободила руку.
— Сеня, — сказал Плюха, протягивая Косте свою ручищу.
— Володя, — представился Коротков.
— Лена, — сказала Колесникова.
Парень смерил ее взглядом и сказал уважительно:
— О-го!
— Короче не держим, — хохотнул Коротков.
— Сима. — Маленькая Лузгина протянула Косте руку.
Он пожал ее очень бережно, будто хрупкую вещь.
— И длиннее не держим, — сказал Володька.
— И тощее не держим, — Лена ткнула Володьку пальцем в живот.
Костя завертел головой:
— Сколько же вас?
— Класс, — ответил Володька.
— Рабочих или крестьян? — спросил Костя весело.
— Класс млекопитающих, отряд парнокопытных, вид ленивых. Вот это Лева. Лева — гомо сапиенс молчунис. Редкий экземпляр, памятник эпохи полиомиелита, охраняется государством! А ты из какой породы? — спросил Володька.
— Я тоже из млекопитающих, троглодит, охраняюсь самим собой. — Костя дружелюбно протянул руку все еще сидящему на снегу Виктору. — Вставай, примерзнешь.
Виктор встал. Всей толпой подъехали к месту, где он споткнулся. Обнаружили яму.
— Паршивый сегодня лед, — сказал Костя.
