Полицеймейстер Шварц допрашивал французишку, который мял в руках мою простреленную треуголку, поеживался от холода, но на вопросы отвечал столь обстоятельно, будто во время всего происшествия не стоял, зажмурившись и чуть в штаны не наложив, а лично следил за всеми тремя пулями на протяжении каждого дюйма[12] отпущенного им пути. Квартальный осматривал трупы, а драгуны уговаривали толпу разойтись. Лошади, запряженные в карету, топтались над телом кучера и нервно похрапывали.
Шварц оставил Лепо и подошел ко мне. Он смотрел на меня так, будто был уверен в том, что именно я прикончил обоих несчастных, и удивлялся тому, что я не догадался застрелиться до приезда полиции. Впрочем, одного я и впрямь пристрелил. Шварц задал мне множество вопросов, на большинство из которых я и сам был бы рад получить хоть какие-нибудь ответы.
Пока мы беседовали с полицеймейстером, скрипнула дверь. Двое в черных пальто быстро спустились по лестнице и уверенно зашагали в сторону Никольской. Вскоре они скрылись за углом.
Следом за ними на улицу явился Шевалдышев. Он немедленно пожаловался полицеймейстеру на то, что нынче с утра дважды получил от меня по морде. Шварц, не обнаружив ни ссадин, ни синяков на сытой купеческой ряхе, пообещал ему добавить и от себя лично, если и впредь будет отвлекать пустяками государственного человека от важных дел. Шевалдышев с угрюмым видом отошел в сторону.
Шварц отправил одного драгуна за подводой, чтобы увезти кадавров. Затем он забрал мои пистолеты, пообещав прислать расписку с секретарем, и сухо попрощался, наказав мне напоследок не отлучаться из города, не предупредив его.
— Пошли домой, — приказал я продрогшему Лепо.
Шевалдышев смотрел на меня волком.
— Не прячь далеко шапку, я еще зайду, — бросил я купцу, поднимаясь по ступенькам.
Он улыбнулся, почему-то не очень радушно.
Дверь в квартиру оказалась незапертой. Когда же я переступил порог, то от картины, представшей перед моим взором, остолбенел. Во всех комнатах горели свечи и вкупе с подсвечниками были единственной частью интерьера, находящейся на положенном месте. Кто-то вырвал все ящики из комодов и шкафов и вывалил вещи на пол. В центре кверху дном красовался мой дорожный сундук.
— Это как понимать? — я повернулся к мосье, наткнувшемуся на меня сзади.
Его глаза чуть не выпрыгнули. По его неподдельному изумлению я понял, что квартиру перевернули вверх дном в его отсутствие.
— Что это такое? — воскликнул французишка.
