, — представая и перед нашим реве, и даже перед этим зловещим Шш как способ для исторических передергиваний, передержек, инсинуаций — с целью искажения краеугольных религиозных догм и постулатов.
— Не укладывается в черепе… Не иначе справедливость на планете впала в летаргический сон.
— Не имею информации о планете, а в столице, похоже, это так и есть.
— Позволь наивный вопрос: зачем сотрудникам закрытого фонда искажать старые догматы?
— Старые, но не устаревшие. Ты запамятовал одну из непреложных аксиом нашего вероучения. В нем — в нынешнем его виде — вообще ведь царят догмы, которые восходят к древнейшей апостольской троице, навязанной и нам в качестве святой, — Нрк, Ргл, Пнн. Лишь этим богам и молимся, лишь их прозрениями живы, лишь их прорицаниями поверяем чистоту своих деяний и помыслов.
— Давно мучаюсь крамолой: святые здравствовали в таких вековых толщах, что точные даты отскочут от зубов разве что архивных крыс вроде тебя. Так как же исторгнутые из святых чрев откровения могут быть верны сегодня? По миновении веков? Или вероучение мумифицировалось?
Чваа иронически взглянул на приятеля и толкнул его плечом.
— Сходи к банковскому реве, пусть укрепит тебя в вере — она подослабла.
— Возможно, это произойдет гораздо раньше, чем ты думаешь… Но на свой вопрос я не получил ответа.
— Тысячу лет назад святая троица расчревилась не просто истинами, но веропровидческими истинами! В этом вся суть. Раз апостолы божественно провидели не возникшее еще время, значит, ныне, когда оно наступило, равно как и на каждый вновь наступающий день, их наставления есть не мертвая, но живая плоть.
— Все равно не схватываю. Для чего тебе при реставрации полуистлевших канонов что-то в них передергивать, а тем паче искажать…
— Вот плоды твоего юношеского недолюбливания логики — не обижайся, нареченный брат Крилли… Коль скоро нынешнее вероучение зиждется на апостольских прорицаниях тысячелетней давности, которые я злонамеренно и тайно искажаю в толстостенной тиши закрытого фонда, значит, и оно, нынешнее, становится неточным, фрагментарно искаженным. Кропотливо изучая патриаршие заветы, духовные академики Державного синклита, утверждается в «свс» и — внемли, Крилли! — подтверждается терцетом, скрупулезно переносят подтасовки, в которых меня якобы уличили, в вечно живое вероучение, развиваемое на базе неиссякаемых исследований религиозными лидерами, прежде всего, конечно, Поводырем…
В неподдельном ужасе Крилли стиснул виски, шепотом вскричал:
