— Куда мы идем? — спросил с сомнением Фаллон, когда они вошли в темноту лестницы.
— Чтобы излечить ваши раны, — ответила нетерпеливо Бринхилд. — У меня есть власть сделать так. Пошли!
Она схватила его запястье, ведя по скручивающимся скалам. Это был первый раз, когда Фаллон испытал контакт с ней. Это оказалось волнующим, как будто слабый удар током прошел через него, как если бы жизнь и энергия потекли в него от этого контакта.
И тонкое белое тело Бринхилд светилось в темноте с тем тусклым блеском, который был едва примечательным в освещенном зале. Это заставило казаться ее более устрашающей, нечеловеческой — и все же теплое покалывание сжимающих ее пальцев были далеки от этого.
Рысь зарычала из темноты выше них, и Бринхилд мягко рассмеялась мягко.
— Инро ревнует к Вам, чужеземец.
Фаллон почувствовал странный, стучащий пульс. Он услышал смех Тира позади, когда тот поднимался со своей бессознательной ношей.
Они поднялись выше, внутри утеса. Фаллон расценил приблизительно, что они должны оказаться около его вершины. Тусклый шум ветров донесся в его уши с высоты, и порывистые потоки замороженного воздуха окатили его лицо.
Внезапно они появились в темноте и холоде проталкивающихся ветров. Фаллон резко остановился, на мгновение потрясенный головокружением от опасности их ситуации.
Они очутились на маленькой, плоской платформе, высеченной из твердой скалы на самом пике высокого утеса. Она была только дюжину футов поперек, и полностью открытой для ветров. Далеко-далеко внизу мерцали залитые светом окна замка Валгаллы. Сверху раскинулся унылый черный навес ночи неба волшебной долины.
Над твердой поверхностью скалы балансировала массивная серебряная платформа девяти футов в диаметре, с вырезанными странными руническими символами. Она загадочно висела в воздушном пространстве. Двигаясь с бесстрашной легкостью, Бринхилд завела его внутрь этого странного круга.
— Поместите сюда немца, Тир, — предложила она, и старый бог повиновался, опустив бессознательного нациста в серебряный рунический круг.
Затем Тир торопливо отступил, выйдя из круга. Он пробормотал:
— Я буду ждать внизу, на ступенях. Я не желаю видеть, как работает ваше целебное волшебство, племянница Бринхилд.
Фаллон закачался на ногах, частично от головокружения сомнительной ситуации, частично от ран, которые медленно иссушали его силы. Бринхилд странно тронула его, и снова покалывающая сила потекла в него от контакта.
Под ее руководством он разделся и стоял с голым, запачканным кровью торсом, дрожа от замораживающего ветра. Он также снял с Хейзинга куртку, обнажая глубокую рану на боку бессознательного немца. Белая рысь отступила к ступеням, тревожно рыча.
