Тот кивнул.
— Маневры! — пояснил он затем по-норвежски.
— В прошлом году гусей было больше! — продолжала женщина после паузы.
Еще одна пара «фантомов» промчалась над тундрой. Птицы под сетью испуганно задергались, пытаясь расправить крылья.
— Рев этих самолетов губит все живое! — сказал мужчина. — Птиц, рыбу… Даже трава не выдерживает.
Женщина старательно поправила на лапе гуся широкое кольцо. На нем выбито: «0634. Норвегия. Вадсё».
На краю пирса, возле которого стоят боевые корабли под флагом США, стояли человек пять теле- и радиорепортеров, а также трое морских офицеров. Среди всех выделялся пожилой, но стройный и подтянутый адмирал Ринк — командир большого флотского соединения США. Репортеры тянули к нему свои микрофоны.
— Это не секрет, — говорил адмирал. — В руках Штатов и Москвы — около пятнадцати тысяч ядерных боеголовок различного типа и назначения — девяносто процентов всех мировых запасов ядерного оружия. Америка и Россия держат в своих арсеналах три четверти всех запасов обычного оружия: танков там всяких, пушек… Что еще?.. Если, к примеру, где-нибудь на земле упадет хоть одна атомная бомба, не поздоровится ни мне, ни вам, ребята, ни русским — все повязано в этом мире вот так! — Ринк сцепил руки. — Если вдруг кто-нибудь в Африке или на Востоке решит подраться, мы сможем без труда разнять забияк… (Раздался смех). Но если завтра начнем драться мы и русские… Не будет силы, которая могла бы растащить нас по углам.
— Кампания «Эй-би-си», сэр! — сказал один из репортеров.
— Да! — разрешил Ринк.
— Если я вас правильно понял, то разрядка подразумевает любые добрые контакты, по исключительно между штатскими и ни в коем случае между военными…
— Для меня, для военного, русские — враги, я так воспитан. Значит, никакого братания с русским, который одет в военную форму. Я буду стрелять в него, топить… Если, конечно, на то будет приказ.
— Надеюсь, сэр, — продолжал дот же репортер, — что сейчас ваша спешка вызвана другими причинами?
Вокруг снова засмеялись. Ринк взглянул на часы.
— О’кей, господа!
— Спасибо, адмирал! — сказал репортер.
Ринк и его свита легко и быстро взбежали по трапу па борт корабля. Па корме, у флага, вытянулся моряк, приветствуя начальство.
Кто захочет поближе взглянуть на русских, прошу через сутки на мой корабль! — крикнул Ринк репортерам.
— О’кей! Где вас искать, адмирал? — спросил все тот же репортер.
— В Северной Атлантике!
Надежда Павловна, женщина лет сорока пяти, снимала с тонкого шнура, который висел над газовой плитой, разноцветные мотки шерсти, когда на кухне появилась совсем еще юная жена лейтенанта Гладкова Ира. Было заметно, что Ира ждет ребенка.
