Грикша внимательно глянул на Ивана, понятливо кивнул и также шагнул к обозу. Спустя минуту крикнул:
– Андрюха! Подсобь налить, тяжела больно корчага болгарская!
Дождавшись, когда боевой товарищ начал подходить с вином, Иван снял с углей длинный деревянный вертел:
– Зажуй вепрятинкой. Дошло мяско уже!
Атаман сунул старый прямой меч в ножны, с довольной улыбкой принял ковш. Дождавшись первых движений заросшего кадыка, Иван всадил в него заостренный конец черемуховой палки, одновременно крикнув дикое:
– Бе-е е е е ей!
Расчет был верен! Разбойники окаменели, увидев хрипящую голову своего старшого на древке импровизированного копья. Грикша выхватил из ножен атаманский меч, лихо рубанул ближайшего. Иван вырвал свое оружие и со всего размаха ударил мясной тушей другого всадника. От воза пролетело копье, засвистели стрелы. Несколько москвичей бросились с ножами к конным, другие поспешили оборужиться.
Сшибка была короткой. Потеряв атамана, ненавычные к воинской рубке и привыкшие безнаказанно грабить и убивать рязанцы думали лишь о спасении. Они дружной толпой устремились на прорыв, только ради расчистки дороги нанося удары. Толпа умчалась столь же быстро, как и появилась. Иван вытер запястьем кровь с рассеченного лба.
– Вздуть факелы и осмотреться. Все целы?
Среди своих двое были ранены, один из них довольно тяжело: дубина скользом прошла по голове, сорвав ухо и сломав ключицу. Троих раненых непрошеных гостей прирезали, еще пятеро упокоились сразу. Тела отволокли за пределы освещенного круга.
– Глеба с Прошкой перевязали? – спросил Иван, убедившись, что все остальные остались невредимы и ночные гости действительно удрали, а не затаились поблизости.
– Перевязали. Чё дальше с ними делать будем, Федорович? Вертать надо обратно, пока антонов огонь не приключился. Я б травку приложил поутру, чтоб не загнило. Да где ее сейчас найдешь, эту травку?
– Рассветет – решим, как быть дальше. А пока всем нам наука на будущее: далее с саблей не расставаться даже ночью. Да в первой же деревне собаку сторгуем. Хорошо, что тати эти свои были, степняки порубили б без лишних слов, а уж потом вино пробовать начали. У русского ж глотка башкой командует!
Кто-то хохотнул, кто-то устало улыбнулся. Нервное напряжение понемногу спадало. Иван велел Андрею подняться на край балки и караулить, остальным же лечь спать. Вскоре ночная тишина вновь окутала стан, лишь иногда прерываемая негромкими стонами Глеба.
Утром мучившая Ивана проблема: дробить ли и без того малый отряд или довести раненых до ближайшего жилья и за плату оставить на догляд, разрешилась сама собой.
