И вдруг он видит, как мимо него, по другую сторону решетки, медленно движется коляска, в которой торжественно восседает бабушка. Она с большим интересом озирается по сторонам, разглядывая занимательное зрелище порта.
Ошарашенный Пьер долго смотрит на коляску, удаляющуюся в сторону широкого бульвара, запруженного грузовиками, переполненными автобусами. Коляска проезжает мимо вагонных составов, тянущихся вдоль дороги к набережной, мимо складов с горами ящиков и мешков, мимо подъемных кранов, пароходов. И движется все дальше и дальше среди этого нагромождения вещей, скопления людей и шума, под дымным небом Марселя.
>Надпись: «ОКТЯБРЬ».
Бар Шарло. Ветер.
Стоя у автомата, проигрывающего какую то песенку, едва слышную в гуле переполненного бара, Пьер поглядывает на маленькую площадь. У газетного киоска стоит его грузовик. Смеркается.
Хмурый Альбер просматривает у стойки тетрадку с записями. На лбу у него небольшая наклейка. Шарло раздраженно следит за ним.
— Сказано ведь, никто тебе не звонил. Чего ж ты там проверяешь?
Альбер, отбросив тетрадку и протягивая руку, сердито говорит:
— Дай жетон!
Шарло дает ему жетон, и Альбер направляется в телефонную кабину.
Пьер едва успел подойти к стойке, как из кабинки, словно дьявол из пекла, выскакивает разъяренный Альбер.
— Неужели нельзя приглушить эту чертову музыку?!
Хлопнув дверью, он снова скрывается в кабине.
Шарло, убавляя звук, обращается к Пьеру:
— Что-то он не в себе, твой папаша! И что это у него на лбу?!
— Камнем угодило на стройке. Пустяки.
Шарло покачивает головой.
— Не везет ему…
— Да нет… сам немного оплошал…
И тут из кабины выбегает совершенно взбешенный Альбер и набрасывается на ошеломленных Пьера и Шарло:
— Я себе завожу друзей? Скажите, завожу я себе друзей?!
Хватая Пьера под руку, он уводит его в глубину зала. Пьер еле успевает перекинуться воспроситель-ным взглядом с Шарло.
В дальнем углу бара никого нет. Альбер все еще крепко держит Пьера за руку. Они присели к столику. Только сейчас перестала звучать песенка.
Альбер продолжает пылко:
— У нее там не одна эта продажная девка, понятно тебе?! Не только эта потаскуха, которая неизвестно откуда явилась! У нее там и другие дружки завелись, новые приятели! Хороша публичка! Представляешь?!
Сгорающий от любопытства Шарло приносит им забытые на стойке бокалы, и, конечно, остается послушать.
Пьер ничего не понимает.
— О ком ты толкуешь? Какая еще продажная девка?
— Розали! И твоя бабушка! Они теперь по вечерам выходят вместе! Завела себе подружку! И какую подружку! Потаскуху! Ну да, Розали — самая настоящая проститутка! И познакомилась-то она с ней в ресторане, где та была официанткой! И где твоя бабка уже несколько месяцев проматывает свое состояние!.. Я тут не получаю от нее никаких вестей, беспокоюсь, звоню Эрнесту и вот слышу такие новости! Очень просто, они, видишь ли, не расстаются! Девка даже работу бросила. — Альбер зло ухмыляется. — Должно быть, чтоб почаще видеться!
