Прокурор запер за мальчиком дверь и протянул мне пятерку. По два пятьдесят мне и Чарли Олту. Сказал, чтобы мы поужинали, но не всю ночь напролет.
— И чтоб никакой трепотни, понятно? — сказал он. — Вы ничего про Тэлберта не знаете.
— А как насчет его? Хотите, мы принесем ему сандвич или еще чего-нибудь.
— Нет. Захочет есть — скажет.
— Может, принести ему газировки?
— Ему дадут попить, когда он попросит.
— Да я так просто интересуюсь.
— У него все будет, как только он придет в себя.
Мы с Чарли давно приглядели заведение Китайца как самое близкое и подходящее по ценам, так что спустились вниз и перешли улицу. Чарли что-то бормотал про себя и загибал пальцы и наконец закончил вычисления.
— По небольшому бифштексу, картошка фри, горошек, пирожное, две чашки кофе. Как раз два пятьдесят, Дик.
— Ну да, а чаевые?
— А за что Китайцу платить чаевые? У них и так денег побольше, чем у тебя.
— Ну, не знаю. Может, и не надо, но мне всегда как-то неловко. А ты им не платишь, Чарли?
— Сегодня, по крайней мере, не собираюсь.
Мы зашли к Китайцу, и я велел Чарли занять столик, я сам же якобы собрался позвонить своей старухе.
— Мне бы тоже надо дочке звякнуть, — сказал он, лукаво на меня взглянув. — Иди первым, а я тебя подожду.
— Нет, иди лучше займи нам столик. И придержи его до меня, а потом я покараулю.
— Ладно. Тут полно этих чертовых столиков, — ругнулся он, но пошел.
Я позвонил Косси в офис, но никто не отвечал, и дома его тоже не было. Наконец я нашел его в федеральной комиссии на вечерних слушаниях по иммиграции.
— Это Дик Йомэн, мистер Коссмейер, — сказал я. — Мистер Коссмейер, не вы ли адвокат по делу Тэлберта?
— Тэлберт? — переспросил он. — Тэл… а, да. Конечно, Дик. Они должны его отпустить.
— Нет, они его не отпускают. И похоже, даже не собираются. Мистер Коссмейер, я вам собирался позвонить раньше, но не получалось и…
— Сукины дети! — сказал он. — Я думал, он уже дома в кровати. И от его родных нет вестей.
— Я для мальчишки делал все возможное, мистер Коссмейер. Но, откровенно говоря, этого мало. Я не так уж много-то и могу, если вы меня правильно понимаете.
— Ну да, — проговорил он быстро. — Спасибо, Дик. Вы — завтра — заскочите ко мне. Где…
— В котором часу, мистер Коссмейер?
— В любое время. Дик, где вы его оставили?
— В здании суда, в офисе мистера Клинтона. Но мне кажется, его переведут.
— А, черт! Вы знаете, Дик, какова точка зрения, — ну, не важно. Почему его хотят засадить, как вы думаете?
