- Сколько?
Грузчик медленно поднимал взгляд от стакана, задержал его на монументальной груди, распирающей халат, на бейджике «Бармен Алена», наконец, остановил на переносице барменши.
- Двести.
- Сто рублей.
Грузчик взял два стакана и осторожно развернулся. Видимо, один пить не привык, направился к столику, за которым сидел некомпанейский бородач.
- Я присяду, папаша?
Стаканы стукнули по столу, папаша вернулся в реальность.
- Садись, сынок, не занято. Чего-то раньше не видел я тебя.
- Грузчиком я в «Продуктовом» недавно устроился. Меня Дмитрий зовут. Погоди, дядя, дай похмелюсь, потом поговорим. Давай со мной. – Грузчик двинул стакан с водкой бородатому.
- А меня Борис Львовичем зовут. – Бородач насупился на стакан. – Угощаешь? Только я тебе в ответ проставить не смогу.
- Пей, дядя Боря, не жалко. – Выдохнул Дмитрий. – Чего ее жалеть, а от меня не убудет – деньги есть еще.
- Тогда ладно.
Борис Львович аккуратно поднял стакан, разве что мизинец не оттопырил, выдохнул и со вкусом сделал два глотка.
- От хорошо-то как! Еще бы закусить и рая не надо.
- Какие проблемы? А давай, дядь Борь, я пузырь возьму, колбасы и пойдем на воздухе посидим? – Дмитрий сделал глупое лицо, как будто в лотерею выиграл.
- Что похорошело?
- Ага!
- На работе не хватятся?
- Да какой из меня работник сейчас?
- Тогда давай! С тебя пища материальная, с меня – духовная.
Новые приятели расположились в скверике неподалеку. Борис Львович со значением показал коронное место в тени деревьев.
- И урна рядом и от дорожки в стороне – детишек с родителями не засмущаем.
Дмитрий выставил на лавку 0,7 «Пшеничной», бутерброды, нарезанные грудастой Аленой, томатный сок, пластиковые стаканы. Борис Львович пригладил бороду, в глазах загорелись искорки. Дмитрий разлил по стаканам. Сели.
- Давай, Дмитрий, за знакомство!
Бородач запрокинул голову, кадык дернулся под сморщенной кожей, водка провалилась в желудок. Грузчик незаметно вывернул кисть, вылил свою порцию, к губам поднес пустой стакан . Стали закусывать. Через пару минут Дмитрий понял, почему его новый знакомый сидел в рюмочной в одиночестве. Борис Львович так приседал на уши, что диалог просто был невозможен. А здесь к тому же уши свежие, незаезженные.
- Живем мы, Дмитрий, в таком дерьмовом мире, что не пить нельзя. Ты думаешь, я всегда пил? Нет, любезный, я на авиационном заводе инженером служил! Техническое образование у меня. В советском ВУЗе учился, тогда преподаватели за мзду оценки не ставили. Зарплата хорошая была, машина, на кооператив копил, мог себе любое хобби позволить. Потом – бац! Перестройка, девяностые! Вместо самолетов стали кастрюли да санки для детей клепать! Зарплата – квартиру оплатить и с голоду не подохнуть! Какие уж тут увлечения. Только вот это.
