— Пора ужинать! — в дверь заглядывает Брайан. — О, доктор Люпин…
— Я уже ухожу, — говорю я, поднимясь со стула. Снейп застыл в кресле, как каменное изваяние, глядя на экран сузившимися от гнева глазами. — Поправляйтесь, профессор. Я зайду к вам на следующей неделе, когда найду специалиста, который будет восстанавливать ваши легкие.
В кабинете я без сил опускаюсь в кресло. На кой черт мне все это сдалось? На кого я трачу свое время, нервы и деньги? Я видел этого мерзавца всего семь лет своей жизни, и все наши встречи были окрашены взаимной неприязнью. А сейчас, видите ли, пожалел бедняжку… Да пропади он пропадом!
Снимаю трубку и звоню Альбусу.
— Привет, — говорит он. — Что случилось?
— И ты туда же… — устало говорю я, откидываюсь на спинку кресла и поворачиваюсь к окну. — Слушай, ты еще не передумал насчет Снейпа? Потому что если передумал, мне придется делать харакири.
Альбус хохочет:
— Нет, только не харакири!
— Не смешно, — бурчу я, улыбаясь против желания.
— Ты с ним поговорил?
— Вроде того. И уже жалею, что ввязался.
Альбус снова смеется, и я жду, пока он прекратит, наконец, издеваться.
— Профессор Снейп в своем репертуаре? — спрашивает он.
— Точно. Я как будто опять в школе оказался. Он совершенно не изменился; такой же урод, как и всегда.
— По–моему, ты перегибаешь палку. Кстати, ты в курсе, что у него было несколько лабораторий, и люди в очередь выстраивались, чтобы поработать под его началом?
— Это такое психическое отклонение, называется мазохизм.
— А десять лет назад, мой дорогой возмущенный Тед, их у него отобрал пронырливый молодой коллега, выставив Снейпа сумасшедшим неудачником, ворующим его светлые идеи, старым маразматиком, который надышался испарений от своих экспериментальных зелий и съехал с катушек. И все бы ничего, но через два года от этих лабораторий не осталось и следа — с молодым начальником все эксперименты начали проваливаться, люди стали уходить кто куда, ну и так далее. Про эти его лаборатории раньше легенды ходили, а теперь их нет, нет сложившегося коллектива, нет открытий, всё разрушено из‑за высокомерных амбиций молодого выскочки. Такие вот дела.
— Знаешь, Альбус, в случае Снейпа всегда виноваты окружающие, — говорю я. — Почему он не пошел куда‑нибудь еще? Под свое имя он бы мог насобирать денег и с магических, и с маггловских институтов. Было бы желание.
— Ты представляешь Снейпа, который, как ты выражаешься, "ходит" по спонсорам и клянчит гранты? Судя по всему, он просто стал работать дома. Кстати, у тебя был его адвокат?
