– Матушке Элоре будешь заливать, про один кружок-то. Драть вас с Юриком порой надо бы, да некому вот…
Ворча, бабушка непринуждённо-профессионально взяла и развернула ангельские крылья, которые оказались неожиданно огромными – больше трёх метров в размахе, точно. Агиэль не выразил ни малейшего возмущения, кстати – даже принимал позы, удобные для осмотра, не прерывая при этом трапезы. Марина тоже приглядывалась с невольным любопытством – ведь не каждый день увидишь ангела, и уж тем более раздетого…
– Баба Настя у нас целительница всего живого, каких по пальцам перечесть в Энрофе, – с усмешкой пояснил рыцарь, – и поскольку ангелы здесь явление нечастое, при любом удобном случае устраивает Аге тотальный медосмотр. Всё верно, баба Настя, квалификация на пустом месте не растёт.
– Будешь насмехаться, чаю не получишь, – парировала выпад колдунья. – Будешь пить этот свой жуткий чёрный кофе… Ладно, вижу, не поморозился нигде. Костюмчик зачем здесь лежит, для тебя специально вязаный, э?
– А давайте мы все уже займёмся делом, э? – ушёл от нежелательной темы Агиэль.
Все трое замолчали. Мой выход, поняла Марина.
– Что мне надо делать?
– Ложись на постель-то, – целительница указала на заботливо приготовленную постель. Кровать без спинок была отодвинута от стены так, что можно было обойти кругом.
Постель оказалась изумительно мягкой, и в то же время тело не утопало в ней, как в пуховой перине. С чем это сравнить, Марина не знала. Возможно, так чувствуют себя космонавты в невесомости?
– … Вот с Наум Натанычем своим и будешь вести дискуссии, а здесь как я скажу! – похоже, целительница была с рыцарем в чём-то категорически не согласна. В чём, интересно?
– Да кто спорит, кто спорит, баба Настя? – герр Йорген прижимал к сердцу ладони, выражая тем полное почтение. – Но бережёного ведь и Бог бережёт, это ж не я придумал…
– Погоди, Йорик… – встрял Агиэль. – Баб Настя, вот послушай такие рассуждения. Спать тебе надо? Надо. Лежать ей не день и не два. Нас с Йориком тут не будет. Подумай, баб Настя. Йорик, он не всегда чушь городит.
– Не убедил, – несогласно мотнула головой колдунья. – Кузьма на что? И Матвей…
– При всём уважении, Матвей всё-таки кот, а Кузьма и пера не поднимет, – вновь вступил беседу рыцарь. Кот Матвей, возлежавший на телевизоре, недовольно заурчал. – И всякие обиды тут неуместны! – обернулся Йорген к коту. – О деле надо думать прежде всего!
– Баба Настя, ну давай уже соглашайся? – ангел прижался к целительнице, и очаровательность его мордашки была теперь просто немыслимой. – Вреда не будет точно.
