Поэт создал своей рукою властной,
Их образы позвав издалека?
Джульетты нетускнеющий венец
Все тот же; над Помпилией несчастной
Прольют слезу грядущие века.
К образу Марии Магдалины Тициан (1488/1490–1576) обращался неоднократно, поэтому трудно сказать наверняка, какая из его картин здесь имеется в виду. Возможно, речь идет о «Кающейся Магдалине» (ок. 1533), хранящейся во флорентийском Палаццо Питти.
Помпилия – семнадцатилетняя героиня поэмы Р. Браунинга «Кольцо и книга», которая была убита мужем через две недели после рождения сына.
III
Но Время сокрушает и гранит:
Исчезнут фрески, статуи, портреты,
Умрет язык – наследие поэта
Течение веков не сохранит.
Погаснет жар Марииных ланит,
Милосский мрамор следом канет в Лету,
С английским языком уйдет Джульетта,
И кто-нибудь Помпилию сменит.
Но этим ликам не грозят морщины,
И не по ним гудит глухой набат
Колоколов безжалостной судьбины;
Нет проседи, и щеки не ввалились;
И юными отсюда улетят
Все те, на ком богов почила милость.
129. На «Михаила Архангела» Рафаэля
Ударом крыл рассеивая мрак
Под охристо-стальными небесами,
Архангел юный прянул вниз, как пламя,
Взмахнул рукой, и был повержен Враг;
Вот распростерт, беспомощен и наг,
Пред Михаилом он в пыли и сраме,
А тот копье могучими руками
Вознес над Сатаною, словно стяг.
Так охранитель наших душ ревниво
Выслеживает похоть и обман,
Бросая вызов грешному порыву;
Швыряет в пыль, стопой ломает шею,
И, благородным гневом обуян,
Разит закоренелого злодея.
Сонет написан на картину Рафаэля Санти (1483–1520) «Михаил Архангел, побеждающий Сатану» (1518), хранящуюся в Лувре. Помимо прочего, он интересен тем, что демонстрирует несогласие Ли-Гамильтона с Россетти и другими прерафаэлитами.
130–131. На две фрески Синьорели
I. Воскресение из мертвых Пустынный мне привиделся простор:
Раскрылась твердь, как струпья на коросте,
И всюду поднимались на погосте
Покойники из подземельных нор;
Законам естества наперекор
Немедля мясом обрастали кости,
Но ни тепла, ни ужаса, ни злости
Еще не выражал остылый взор.
Катился громом звук призывных труб,
И колыхался свод свинцовой сини
От дуновения незримых губ;
Былую личность обретая ныне,
Там во плоти вставал за трупом труп,
Пока не пробудилась вся пустыня.
II. Проклятые в аду
Освещены огромные пилоны
Мерцанием расплавленных камней;
Стоит толпа заблудших, а над ней
Витает ужас мрачности бездонной;
Несут крылатых бесов легионы
Всё новых жертв из тайных западней,
Невидных взору; жмутся всё тесней
Низвергнутые в пропасть миллионы.
