Раздел I Колесная кровать
102–103. Музе
I
Лежать годами в позе мертвеца —
А всё вокруг живет и шевелится;
Лежать и знать, что сохнет поясница,
Что чахнут мышцы локтя и берца;
И знать, что летом не шагнуть с крыльца,
Не насладиться запахом душицы,
Под куполом листвы не развалиться,
Волной речной не освежить лица.
Терпеть, терпеть, когда проглянет иней;
Терпеть, что не увидишь блеск порош
И зимний лес, терзаясь от бессилья,
Где терн зарянка склевывает синий.
Но если, муза, ты ко мне войдешь,
Отчаяние складывает крылья.
II
Когда б не ты – под ношей апатичной
Тех годовых колец, что, тело сжав,
Ползут по мне – то каждый мой сустав
Раздавлен был бы грудою кирпичной;
Ты есть, и злость удавки параличной —
Удел, что не лютей иных расправ,
Но первородство променял Исав
На порцию похлебки чечевичной.
Был заперт царь без пищи и воды
С глумлением в подземные хоромы
Меж кладов, непригодных для еды;
Вот так моя окружена кровать
Рядами полок, где смеются томы,
Что не могу ни слушать, ни читать.
Исав – старший сын Исаака и Ревекки; будучи усталым и голодным, продал за чечевичную похлебку первородство своему младшему брату-близнецу Иакову (Быт. 25:30; Евр. 12:16).
Был заперт царь без пищи и воды – вероятно, имеется в виду легенда о том, что халиф Багдада аль-Мустасим после взятия города монголами в 1258 г. был заперт в башне со всем своим золотом и серебром, где и умер среди сокровищ от голода.
104. Феи-крестные
Я думаю, меня крестили феи,
Исполненные зависти и зла;
И в кубках их плескалась, словно мгла,
Сплошная желчь, проклятием чернея.
«Будь книжником, но не читай трофеи,
Стоящие на полках без числа»;
Недвижность тела мне дана была,
Чтоб я сполна отяготился ею.
Но добрый эльф с сочувствием во взоре
Влил капельку поэзии в питье,
Что горькой желчью пенилось в фарфоре;
За годом год, пока влачу житье,
Та капля золотит и боль, и хвори;
Но – Боже! – как горчит вино мое.
105. Во снах
Бессменно я на ложе жалких дрог
Лежу без дум, оцепенелым прахом;
Года ползут подобно черепахам,
И днем и ночью отмеряя срок;
