Ночь пришла с обычной неотвратимостью. Постепенно в притихшей квартире один за другим начали засыпать утомленные и совсем немолодые люди. Полная луна высветила крышу соседнего дома. «Надо же, — подумал Виктор, — труба будто дымится. Это — в Москве-то. Верно, пар — из вытяжки, — Виктор оттягивал дрему, приглядывался к трубе и вдруг изумленно вздрогнул: дым, приняв очертания всадника на коне, закружился призрачным вихрем. — Да нет, это не всадник, да и конь — не конь, а будто палка детская, на какой в деревне скакали… Господи, спаси и помилуй, да это же Люба на метле!..»
Виктор сел на кровати и перекрестился. Нина спокойно спала на диване, лунный свет серебрил ее волосы, и Виктор, залюбовавшись женой, подумал: как же мудро природа делает свое дело: лицо спящей женщины становится иногда красивым даже в старости — ночью, при лунном свете, в тишине и спокойствии. Привиделось же такое: сестру родную за ведьму принял. Но… пошаливает она, однако, не без того. Взбив подушку и устроившись поудобнее, Виктор прикрыл глаза, мысленно задержав облик жены, улыбнулся недавним страхам и незаметно заснул.
Глава 12. Редкий экземпляр одинокого волка
Карина теребила кулон, уставившись в одну точку.
— Порвешь цепуру, — Никита поцеловал мать в щеку, снял через голову Карины кулон, положил на столик и аккуратно расправил цепочку.
Когда-то Саша выбирал этот кулон вместе с сыном к годовщине свадьбы. Подарок вызвал восторг. Сочный берилл в золотой оправе так подходил к глазам Карины, что любой наряд с этим кулоном был кстати. После смерти отца Никита ревниво присматривал за подарком. Однажды ему показалось, что камень зашатался в оправе. Украдкой от матери он отнес украшение в мастерскую, там камень закрепили, а оправу и цепь почистили.
Через неделю, надевая кулон, Карина посмотрела на сына загадочно и произнесла:
— Видишь, папа и оттуда за нами присматривает: кулон-то как засверкал! Это знак.
Ночью, долго не засыпая, Карина перебирала в уме слова Бориса. «А ведь я ему не нужна. И никто ему не нужен. Редкий экземпляр одинокого волка. Рядом с ним не согреешься…»
Ночь заявляла свои права, и долгожданный сон, легкий, без сновидений, перенес Карину из сегодня в завтра.
— Тра-та-та, тра-та-та, мы несем тебе кота. В мешке. — Никита протянул конверт из которого торчала открытка.
На открытке красовался кот, вылезающий из мешка: «Срочно явитесь в правление для перерегистрации дачного строения и участка…» Карина фыркнула. Ну совсем не хотелось ехать на дачу: и погода, и настроение, и… просто лень.
