— Я… — растерялся Ка-та. — Танакуру так откупаются от Желтой Смерти… это жертвоприношение!
— Нет, — голос оку посуровел. — Танакуру сама Жизнь… твои ведь слова? Какие у них могут быть сделки со Смертью? Это только мы приносим ей свои жертвоприношения! Куда идут орехи? В новый мир, свободный от Желтой Смерти, чтобы дать молодые побеги Жизни! Ты помнишь, как выглядит вершина танакуру? Что она тебе напоминает? Да, она совершенно голая, такая как прутик в твоей лапке. И тоже издает звук, качаясь под ветром. Правда, очень низкий — его слышат только орехи. Они идут туда, где слышно меньше всего голосов танакуру, где есть много свободного места, нетронутого Желтой Смертью! Слышишь меня — свободного места!!!
Соо схватило Ка-та за лапку и поволокло к деревянному вращающемуся барабану.
— Желтая Смерть небезгранична, более того — я знаю ее предел, — оку показало Ка-те на орех, лежащий внутри. — Это нынешний урожай. Он прошагал ровно тридцать дней, пока у него не отсохли ноги и он не пустил побег. Тридцать дней — это не беспредельная вечность! Сфера будет для меня как скорлупа для ореха…
— Ты собралось… в Желтую Смерть? — на Ка-та было страшно смотреть. Он обхватил голову лапками и начал причитать.
— Желтое, Соо желтое, желтое… желтое!!! — дико взвизгнув, Ка-та бросился бежать.
Перед взором Соо промелькнул танаку, которого прибили к танакуре и по капле выпустили кровь. Оку бросилось вдогонку за Ка-та. Оно поймало его за хвост, когда тот пытался взобраться на родовое дерево. Началась борьба. Наконец, лишившись одного слухового и обонятельного усика, Соо смогло передними лапками прижать Ка-та к земле, а задними вспороть ему брюшко. Все стихло. Оку, все в желтой крови, шатаясь, пошло назад.
— Но почему?!
Этот вопрос по-прежнему мучает Соо. Почему все так, а не иначе?
Ветер стихает — пора в путь.
Орех, выскользнув с ладони Аэно, медленно вращаясь, исчезает в темноте…
Дальше все было как сон — смутно и нереально. Никто из рода не препятствовал уходу Соо в Желтую Смерть, так как оно и так было желтое.
При подходе к Желтому Барьеру, когда стало трудно дышать, Соо нацепило «головник», собственноручно сделанную маленькую сферу для головы с фильтрами-орехами, и покатило свой ковчег дальше, а когда стало совсем холодно, залезло внутрь. Под ногами хрустели кости бесчисленных танаку. Было что-то жуткое в этом рукотворном царстве смерти. Страшная дань за ограниченность мира и понимания. Где-то здесь лежит и Аэно…
