– Спасибо, Сашуля, ты меня спасла.
– Не без этого. В городе купишь, отдашь.
Машу покоробило. Разумеется, Маша вернула бы безо всяких напоминаний. Или это принято здесь так?
Александра же заботливо добавила:
– Ты, вообще, список себе напиши того, что нужно. В город съездим, я мужика какого-нибудь подряжу. У меня тут все схвачено, за все заплачено. Любой свезет.
Маше отчего-то это тоже не понравилось. Хотя а что такого? Не ее дело, возьмут с собой в город на машине – низкий поклон. Но все равно Мария сослалась на миллион дел, недораспакованные вещи, пообещала заглянуть снова, пригласила к себе и поскорее ретировалась. Дел и вправду было непочатый край.
Давешний мужичок, прижимая к груди наволочку, печально сидел на лавке у крыльца, поджав ножки. На лице его была написана великая скорбь и виднелась недюжинная работа мысли: где бы стрельнуть денег на бутылку дешевого портвейна. По согнутым плечам, поджатым ножкам, скорбной складке на лбу даже Маше было понятно, что дядечка зашел в тупик.
Маша почувствовала к нему жалость. В душе ее волной всколыхнулось желание помочь. Купить, что ли, у него его дурацкую чернику? Муж ругать будет, что деньги потратила…
Маша осторожно присела на лавочку рядом, тоже поджала ноги и как бы между прочим спросила:
– Вам много денег нужно?
Мужик вздрогнул от неожиданности – не рассчитывал на подобный вопрос, рождающий смутную надежду, – и с готовностью пионера заспешил:
– Да нет, мне бы всего-то рублей двадцать, даже восемнадцать. Не хватает вот… Вы возьмите, ягода хорошая, крупная, не пожалеете…
– Двадцать рублей у меня есть, только дома. И Вы мне помогите лучше бочку передвинуть и еще корыто старое убрать. – В Марии нарождалась хозяйка собственного поместья.
– Так отчего не помочь, помогу. И еще что нужно сделаю, ты только, хозяйка, скажи. Это вы ведь позавчера приехали?
– Мы. С мужем. Но он по делам ушел.
– Хм, по делам, – хмыкнул дядечка вроде бы как неодобрительно, но ничего не добавил. Поднялся со скамейки и заспешил по дорожке в сторону Машиного дома, на ходу бросив короткое:
– Незабудка!
Машка не успела даже подумать, почему это незнакомый дядька зовет ее вдруг незабудкой, как из кустов вылезло лохматое серое страшилище ростом почти что с небольшого пони и двинулось следом, совершенно игнорируя Машу. Маша испуганно вжалась в ближайший куст, а дядечка равнодушно кивнул:
– Не, она не кусается…
Сложно было поверить в то, что такое чудовище не кусается, но Маша не успела дать оценки вероятности быть сожранной на месте, за спиной раздался скрип распахиваемого окна и гневный голос Александры:
