– Вам мало? Сам Чичерин вам показания дает! Историк имеется! – Семен Панчиков обрадовался, что оппонента загнали в угол. – С историей будете спорить?
Серый человек прищурился (совсем как Ленин, подумал Семен Панчиков), посмотрел хитро – не разыгрывают ли его:
– Если свидетель серьезный, познакомимся обязательно. Все показания знать надо… Если показания правдивые… – выудил из кармана блокнот. – Мельгунов, значит… вот, записал. Поинтересуюсь… Я историю люблю, фактик за фактик цепляется. Сперва Людендорф, а потом план Барбаросса… Деталька к детальке…
– Перестаньте кривляться! – Семен Семенович плохо владел собой.
– Проверять информацию надо… Вот, например, такой случай: у бабки потоп в квартире – с жильцов верхнего этажа компенсацию изъяли… Все по закону. Только потопа никакого не было, бабка сама все водой залила… а прокурору только дай волю! Выставила соседей на пять тысяч.
Гости слушали эту ахинею обреченно – куда деться? Серый продолжал:
– Еще пример: судили домушника, квартиры потрошил на первых этажах. Внизу кто живет? Пролетарии небогатые, с них что взять? Телевизор и подштанники. А к делу подшили пентхауз в Серебряном бору – там картины, антиквариат, драгоценности. И загремел мужик на двенадцать лет… Я думаю так: Ленина выставить германским шпионом – выгодно политикам Антанты. Существовал план по дискредитации Владимира Ильича.
Лучше испортить воздух в приличном обществе, чем ляпнуть этакое. Не принято Ленина называть Владимиром Ильичом, так воспитанные люди не говорят. Это пионеры в годы Советской власти говорили: Ильич – наш дедушка. По отношению к бездетному Ульянову метафора звучала уморительно. Еще чего не хватало: Ильич!
– Значит, оправдаем Ильича?
– Нюрнбергский процесс нужен! – крикнула Губкина. Она как раз закончила диалог с послом – сошлись на «Эколь Нормаль». – Нюрнбергский процесс над большевиками!
– Например, Германия, – заметил адвокат, – покаялась в фашизме. Провели денацификацию.
– Напрасно не судили большевиков! Надо было Нюрнбергский процесс над членами компартии устроить, – сказал Панчиков.
Обеденный зал французского посольства вскипел в репликах.
Журналист Роман Фалдин крикнул со своего места:
– Старых фашистов судили! Мой дед про это полжизни статьи писал. Теперь старых коммунистов разоблачим!
– Мою бабушку, – заметила мадам Бенуа, – фронтовую корреспондентку, большевики расстреляли без суда.
– Господи! – Губкина поднесла руки ко рту, как бы сдерживая крик. – Как это произошло?
