— Он спятил, только это и может его извинить. Мы в полиции не боги, бывают проколы. Дело Барбалы, помните? Сюзанна Барбала, малышка одиннадцати лет. Ее тело, изрезанное на куски, нашли под сценой кинотеатра «Мадлон» в тысяча девятьсот двадцать втором году и так никогда и не установили, кто совершил преступление. А вообще-то все это — пустые разговоры, вернее, разговоры ради разговоров.
— Да, это заполняет паузы. Очень здорово, что вы взяли на себя труд поддерживать разговор.
Комиссар пожал плечами.
— Потому что я вижу, что смерть Ленанте выбила вас из колеи, вот и все. Пытаюсь дать вам прийти в себя.
— Скорее не смерть, а встреча с ним через столько лет.
— Это одно и то же.
— Одно другого не лучше. Гнусное место, черт побери! Бывает ли здесь когда-нибудь солнце?
Мы приехали на Итальянскую площадь. Туман подкрадывался подобно подозрительным теням, которые шныряют украдкой по Вокзальному бульвару, цеплялся за ветки деревьев в сквере и на пустыре. В кафе, расположенных вокруг площади, зажглись огни; над застекленной террасой пивной «Розес» замигала неоновая вывеска. Поворачивая на бульвар Огюста Бланки, машины объезжали площадь, шурша шинами по мокрому асфальту.
Наш водила-полицейский Жюль поставил машину в начале улицы Бобило, и мы все направились к гостеприимному бистро. Возможно, после моего рассказа у Жюля появилось желание присмотреть за любителями закосить круассан-другой, и он уселся у стойки, возле которой толпились многочисленные клиенты. Фару, Фабр и я устроились в углу подальше от входа. Рядом были только двое влюбленных, не удостоивших нас и взглядом.
От стойки доносился привычный шум: гомон разговоров, звон стаканов, дребезжание электрического бильярда, сотрясаемого малым, так решительно настроенным на выигрыш, что вероятность штрафного сброса очков не умеряла порывистости его движений. Включился музыкальный автомат, и голос Жоржа Брассенса, поющего «Берегись гориллы», заглушил гам. Может быть, это наш водила устроил себе каникулы. Во всяком случае, Брассенс как музыкальный фон для разговора о старом анархисте — в этом есть некоторая пикантность.
Официант принял заказ и принес аперитив для меня, дымящийся грог для комиссара и минеральную воду для инспектора, на которого, по-видимому, подействовали разговоры о воздержании.
— Не полагается говорить о делах в бистро, — начал Фару, — но я уверен, что интересующее нас дело представляет собой самое обычное нападение, каких совершается множество. Поэтому я могу позволить себе немного отойти от правил, тем более что мне показалось, что вам, Бюрма, требуется подкрепляющее…
