— Чем же я могу тебе помочь? Что я должен сделать?
— Надеюсь, он пригласил тебя на ужин, чтобы поговорить по душам и поверить тебе какую-то тайну. Если это так, то ты мог бы потом рассказать мне, в чем дело, потому что неопределенность терзает меня.
Тамако вглядывалась в его лицо, бледная и напряженная, но Акитада с сомнением покачал головой:
— Если он отказался чем-то поделиться с тобой, то вряд ли откроется мне, а если и откроется, то скорее всего попросит меня сохранить этот разговор в тайне.
— Ну до чего же невыносимы мужчины! — возмутилась Тамако, вскочив на ноги. — Пойми, даже если отец ничего не скажет, ты все равно заметишь что-нибудь или выудишь из него. А если он возьмет с тебя слово хранить тайну, ты что-нибудь придумаешь, выкрутишься! Если, конечно, ты мне друг!
Не на шутку встревоженный, Акитада тоже поднялся. Взяв Тамако за руки, он посмотрел в ее милое напряженное личико.
— Имей терпение, сестричка. Конечно, я сделаю все, чтобы помочь твоему отцу.
Их взгляды встретились, и ему показалось, будто он тонет в ее глазах. Внезапно зардевшись, Тамако отдернула руки и отвернулась.
— Да, разумеется. Прости меня. Я знаю, что тебе можно верить. Сейчас я должна распорядиться насчет ужина, а тебя ждет отец. — Она учтиво поклонилась и торопливо пошла прочь.
Акитада смотрел вслед девушке, пока ее изящная фигурка не скрылась за поворотом тропинки. Эта встреча привела его в состояние растерянности и тревоги. Он медленно побрел к дому.
Профессор принял его тепло и радушно в своем кабинете, находившемся в отдельном домике, сплошь заваленном свитками. С узенькой веранды открывался вид на бамбуковую рощицу и живописный сад камней с извилистыми гравийными дорожками. Эта комната, где Акитада когда-то провел столько часов в усердных занятиях с профессором, была ему роднее и ближе собственного дома, и все здесь по-прежнему осталось на своих местах. Зато ее добрый хозяин, ставший Акитаде вторым отцом, разительно изменился: постарел и сильно сдал.
— Мой милый мальчик, — начал Хирата, когда они обменялись приветствиями и сели, — прости, что вызвал тебя так неожиданно и оторвал от важных дел.
— Я очень рад вашему приглашению. Я всегда любил этот дом и соскучился по Тамако. Она теперь такая взрослая и настоящая красавица.
— Да. Я вижу, вы уже поговорили. — Хирата вздохнул, и Акитада снова обратил внимание на его усталый вид.
Профессор всегда был жилистым и сухопарым; длинный нос и тоненькая бородка клинышком лишь подчеркивали сильно выступающие скулы, но сегодня он казался почти совсем седым, и две глубокие складки залегли по обе стороны рта.
