– Теперь все понятно, – сказала она.
Он почувствовал, что ее замечание может нести сардонический оттенок, но все равно слегка улыбнулся и отпил немного настоя.
– Какая экстраординарная дотошность, – добавила Лейла, зачерпывая горсть риса. – Чтобы все спланировать до таких мелочей...
– Меня научили импровизировать. Не хочу показаться грубым, Лейла, но мое мышление значительно отличается от вашего. Мой мозг работает не так, как ваш.
– В самом деле?
– Меня от рождения приучали выжимать из своего Сознания всю возможную скорость. Меня обучали ноэтическим приемам, заострившим мой разум. И весьма заострившим. Расчеты, потребовавшие бы от нормального человека целую неделю, я способен выполнить за секунду.
– В самом деле? – повторила Лейла.
Он наслаждался высокомерием, звучавшим в ее голосе. Презрением. Она едва терпела его.
– В самом деле. Лейла, я не тешу свое самолюбие и не бахвалюсь. Именно это и делали в Когнитэ с человеческим сознанием. Для начала в нас воспитывали максимальную наблюдательность. Способность читать тайные смыслы языка тела. Способность замечать и сопоставлять. Анализировать. Предсказывать.
– Докажите.
Он поднял свой бокал и улыбнулся.
– С чего начнем? – спросил он.
– Ох, оставлю право выбора за вами.
– Сколько кнопок было на блузке официантки?
– Шесть, – пожала плечами Лейла.
– Шесть. Правильно. Отлично. А скольких не хватало?
– Двух, – сказала она.
– Хорошая наблюдательность. Верхние две?
– Нет, верхняя и нижняя. У нее слишком широкие бедра.
– И снова в точку. Вы уверены, что не обучались в Когнитэ, Лейла?
– Все, что вам удалось доказать, – фыркнула она, – так это то, что нам обоим нравится глазеть на симпатичных девушек.
– Во что одета?
– Что?
– Во что одета?
– Блузка.
– Откуда шелк?
– Гесперус.
– Близко, но нет. Саметер. Ткань более плотная, не совсем однородная, с рюшем, что указывает на саметерское происхождение шелка. А кнопки сделаны на Гудрун.
– Уверены?
– Они были золотыми плюс клеймо. Когда она наклонилась...
– Вы просто выдумываете, – отставила бокал Лейла.
– Неужели? А вот мужчина в кабинке по соседству с нами. Мы проходили мимо него. Капер, вооруженный. Где он спрятал оружие?
– Левая подмышка. Я видела выпуклость. Кроме того, штанина скрывает нож, спрятанный в ботинке.
– Вы наблюдательны.
– В этом заключается моя работа.
– А какой из его усов длиннее: правый или левый?
– Я... да какая разница?
– Короче тот, что справа, потому что он курит трубку, которую забивает обскурой, и с той стороны, куда он ее закладывает, не так быстро растут волосы. Это можно видеть по его манере обращения с лхо-папиросой. Привычный наклон и затяжки. И о чем это нам говорит?
