Время! Мы потеряли слишком много времени…
День неумолимо клонится к закату. Солнце скрылось за глинистой грядой, Снег погас, точно остывший уголь. Зато полусфера Бриарея с каждой минутой пылала ярче, просвечивая сквозь тучи. То и дело ее затмевали вспышки молний. Бело-синие стрелы мелькали над нашими головами, облюбовав богатый железом скалистый пик. Ветер постоянно менял направление. Сейчас он подталкивал нас к цели, в следующую секунду прижимал к склону, а еще через несколько секунд хлестал по лицам и заставлял сбавить шаг. Вершины деревьев мотались из стороны в сторону, словно на шарнирах.
Местные, похоже, не знали, что такое простуда и прочие недуги, к которым склонны изнеженные юноши и девицы из респектабельных кварталов Генезии. А призраки просто не умели болеть такой ерундой. Поэтому погодные перипетии портили настроение, усложняли путь, делали его более опасным, но другого зла от них не было.
Тропа поднималась вверх. Насколько я понял, поселок был расположен на дне древнего метеоритного кратера. А лес тем временем поредел: кругом виднелись пни, отмеченные круглыми печатями лесозаготовщиков. Суровые скалы вздымались в небо и слева, и справа, их вершины терялись за тучами. Здесь, как нигде на Дожде, ощущались чужеродность и показное безразличие этого мира по отношению к человеку.
– Вот жижонка! – выпалил Боров, когда мы поднялись на стену кратера и его чаша открылась взору. – Теперь ясно, почему отрубаи не побоялись пулеметов.
Внизу не было никакого поселка. Только черное пепелище, скелеты несущих стен, обломки, прибитые взрывной волной к стене кратера, торчащие из завалов ржавые струны оборванных рельс…
По поселку словно врезали килотонной боеголовкой. Я на такие пейзажи насмотрелся на Земле.
Радиацию я чувствую без всяких приборов, что не раз спасало мне жизнь. Леспром не был уничтожен атомным оружием. Я ощущал естественный радиационный фон, и только.
– Завод… – Боров запнулся. – Там что-то, видать, наделали…
Завод? Быть может. Кто знает, чем там занимались. Груда начавшего ржаветь железа, кирпичные россыпи – вот и все, что осталось от завода.
– Гляди! – Боров вытянул руку. – На дальней стороне!
Крошечные, словно муравьи, человеческие фигурки направлялись к пробитому в стене кратера пролому. Мимо бетонных лабазов с сорванными крышами, мимо лежащей на земле водонапорной башни, мимо сбитых в кучу вагонов.
Мы с Боровом переглянулись.
– Ну… – протянул он. – Идем, что ли, дальше.
