— В конце концов, ее мать…
— Мы знаем, что представляла собой ее мать, — резко оборвала его миссис Беннет, — но она умерла, и о мертвых худо не говорят.
— Стало быть, вы не в силах помочь мне?
— В силах, но не хочу.
— И даже имени его не назовете?
— Сами узнаете. Ну, да ладно — вам скажу. Бейтс его зовут. — По улице проехал автомобиль, скрипнули тормоза. — Кто бы это мог пожаловать в «Красный Лев»? — заинтересовалась миссис Беннет.
— Где он живет?
— На Пит-стрит… Вот так же однажды приехал член королевской семьи, — миссис Беннет прижалась к стеклу, стараясь рассмотреть, кто выходит из машины. — Очень был приятный молодой человек, зашел ко мне и выпил чашку чаю — ему хотели показать, что есть шахтеры, у которых в доме все блестит. Он намеревался заглянуть к миссис Терри, но ему сказали, что она больна. У этой Терри шаром покати. Потому и не пустили. Ему б там пришлось не по вкусу.
— Мне пора идти.
— Можете передать мисс Роз, что нечего ей якшаться с Бейтсом, — сказала миссис Беннет тоном человека, привыкшего когда-то командовать: «надень теплые чулки», «не ешь конфет», «выпей это лекарство», но хорошо понимающего, что те времена давно миновали.
В гостиницу «Красный Лев» вносили чемоданы, улица моментально оживилась. Люди стояли кучками, боязливо, готовые в любую минуту разойтись по домам. Детский голосок спросил: «Дядя герцыг приехал?» Неужели лорд Бендич уже действует? Быстрая работа! Контракт был подписан только вчера. Тут же пополз слух — и откуда только он взялся? Кто-то крикнул: «Шахта открывается!» И толпа зашумела, подхватив слух. Люди окружили автомобиль, как будто на его роскошном полированном кузове могли прочесть точную информацию. Какая-то женщина пискнула: «Ура!», но ее не поддержали.
Д. спросил у первого встречного:
— Кто приехал?
— Уполномоченный лорда Бендича.
— Не могли бы вы мне сказать, где Пит-стрит?
— Прямо и в конце улицы налево.
Он шел, а из всех домов выходили люди, как будто их подхватила волна надежды. Пожилая женщина стучала в окно соседке: «Нелл, в «Красном Льве» уполномоченный лорда!» Д. вспомнил, как однажды в голодном городе пронесся слух, что привезли продовольствие — люди кинулись на набережную, вот как сейчас. Продовольствие оказалось танками, и они с мрачным безразличием смотрели, как их разгружали. Хотя танки были очень кстати.
Он спросил прохожего:
— Где живет Бейтс?
— Номер семнадцать. Если он там, конечно…
Дом стоял как раз за баптистской церковью, серым каменным символом религии под шиферной крышей. На стене, рядом с загадочной надписью «Придорожная мысль», висела еще одна: «Красота жизни незаметна лишь для усталых глаз». Он постучал в дверь дома № 17, еще и еще. Никто не отвечал. По улице по-прежнему спешили люди — в старых плащах, уже не способных защитить от ветра, в застиранных и оттого уже не греющих фланелевых рубашках. Это были те, за кого он сражался, и у него возникло пугающее ощущение, что теперь они его враги — ведь он приехал, чтобы отнять у них надежду. Он стучал снова и снова, но по-прежнему никто не отвечал.
