Под тихий шум дождя, барабанящего по стеклу, они ведут непринужденную беседу — обо всем и ни о чем. Марко почти ничего не рассказывает о себе, Изобель не уступает ему в скрытности.
Когда Марко спрашивает, не хочет ли она поесть, Изобель вежливо отказывается, но по ней видно, что она страшно проголодалась. Он вновь делает знак женщине за стойкой, и через несколько минут та появляется с тарелкой, на которой выложен сыр, фрукты и ломтики багета.
— Как вам удалось отыскать это место? — спрашивает Изобель.
— Методом проб и ошибок, — признается он. — На этапе поисков мною было выпито немало бокалов преотвратнейшего вина.
— Сочувствую, — смеется Изобель. — По крайней мере, эти жертвы были не напрасны. Очаровательное заведение. Настоящий оазис.
— Оазис, где наливают отличное вино! — улыбается Марко, приподнимая бокал.
— Это место напоминает мне Францию, — говорит Изобель.
— Вы француженка?
— Нет, просто жила там какое-то время.
— Я тоже. Впрочем, это было довольно давно. И вы правы, здесь царит французский дух. Думаю, отчасти именно это меня и околдовало. Большинству здешних заведений это оказалось не под силу, да они и не пытались.
— Вы и сами кого угодно околдуете, — говорит Изобель, и тут же, залившись краской, жалеет, что не может взять слова обратно.
— Спасибо, — отвечает Марко, не придумав ничего более удачного.
— Простите, — бормочет Изобель, явно смутившись. — Я не хотела…
Она замолкает, но полтора бокала вина, видимо, успевшие придать ей храбрости, заставляют ее продолжить:
— Ваша книга — она ведь о колдовстве.
Она поднимает на него глаза, но, не дождавшись никакой реакции, отводит взгляд в сторону.
— Заклинания, чары, — бормочет она, заполняя возникшую паузу, — талисманы, тайные знаки… Я не понимаю, что они означают, но это же какое-то колдовство, верно?
Она нервно делает глоток вина, прежде чем осмеливается на него взглянуть.
Марко, обеспокоенный тем, какой оборот принимает их беседа, тщательно подбирает слова.
— И что же юной леди, некогда успевшей пожить во Франции, известно о чарах и заклинаниях? — интересуется он.
— Только то, что можно почерпнуть из книг, — отвечает она. — Что кроется за всеми этими знаками, я не помню. Мне знакомы символы из области астрологии и немного из алхимии, но весьма поверхностно.
Она замолкает, словно сомневаясь, стоит ли продолжать, но потом решается:
— La Roue de Fortune, Колесо Фортуны. Я видела эту карту в вашей книге. Я ее знаю. У меня тоже есть колода.
