.
Вскоре контрразведка схватила группу подпольщиков, в том числе П. И. Успенского[42], Крестильникова, А. Дизера, Н. Я. Жука, Гаврилова и других. Успенский и Дизер были расстреляны. Перед уходом из Ашхабада белогвардейцы расстреляли многих рабочих>67.
Нельзя было ставить серьезно вопрос о восстании, когда подпольщики почти не имели оружия и людей, способных вести бой с многочисленными гарнизонами белых, нукерами туркменских националистов и с отлично вооруженными англичанами, остававшимися в Красноводск. Правда, вначале подполье могло рассчитывать на некоторые воинские части в Ашхабаде и Байрам-Али, но вскоре лишилось и этого резерва.
А. И. Микоян в 1919 году написал В. И. Ленину записку с просьбой принять его перед отъездом на Кавказ, рассчитывая получить указания о подготовке и проведении восстания в Грузии. «Дело в том, что грузинские товарищи… просили обязательно привезти им ответ Ленина, — вспоминает А. И. Микоян. — Через пару дней Стасова по поручению Ленина сообщила мне, что о восстании в Грузии… сейчас решать нельзя и нецелесообразно. Наши войска ведут стремительное наступление на юге. Меняется не только военное, по и политическое положение. Это изменит обстановку и на Кавказе. По мере продвижения Красной Армии все эти проблемы будут рассматриваться и решаться с учетом конкретно сложившейся обстановки» >б8.
В этом указании В. И. Ленина ярко выражен его гуманизм, величайшая забота о том, чтобы удачно избрать такой момент выступления, когда оно обойдется без людских потерь или с минимальными жертвами. Большевики Закаспия, вероятно, не знали о таком указании Ленина.
В апреле 1919 года Красная Армия начала наступление на Восточном фронте, в мае она была уже готова повести наступление на Закаспийском фронте. Не случайно Политотдел Реввоенсовета Закаспийского фронта, посылая руководителям ашхабадского подполья инструкцию, подчеркивал, что «самое главное внимание» следует обратить на связь подполья с советским командованием.
Руководители подполья, как уже говорилось, намечали вооруженное выступление на конец марта 1919 года, когда части Красной Армии стояли на станции Равнина, то есть во многих сотнях километров от Ашхабада, а наступление советских войск па Закаспийском фронте началось только в середине мая.
Большевистское подполье не имело никакой связи с ЦК партии. На западном берегу Каспия хозяйничали английские оккупанты вкупе с буржуазным мусаватистским правительством Азербайджана, на севере затаились банды Джунаид-хана, поддерживавшие тесную связь с Колчаком, бухарским эмиром и уральскими белоказаками, на востоке — фронт, на юге — Афганистан, кишевший белогвардейцами и английскими шпионами, и Иран, где стояли гарнизоны английских интервентов. Поднимать восстание в такой обстановке, идти в открытый бой после разоружения распропагандированных большевиками подразделений врага, ряда провалов и арестов, выявивших недостаточную организованность подполья, было равносильно самоубийству. Это привело бы к полному разгрому большевистского подполья, к бесцельной гибели многих верных Советской власти люден.
