Так объективные обстоятельства, антинародная политика буржуазного правительства вызвали ответную реакцию трудящихся, проявлявшуюся в поисках радикальных средств борьбы за освобождение. Большевистское подполье знало о настроениях парода, горевшего ненавистью к буржуазному правительству, и понимало опасность разрыва между своей слабой организационной подготовленностью и нарастающим стихийным стремлением масс к открытому вооруженному выступлению.
Вопрос о вооруженном восстании первой подняла большевистская организация Красноводска, в рядах которой было много людей решительного склада, тесно связанных с бакинскими коммунистами. Не позже конца декабря 1918 года, как свидетельствуют документы белогвардейской контрразведки, большевик Агафонов, «видный член партии, был командирован в Асхабад с особыми поручениями по подготовлению переворота»>57. Красноводские подпольщики вовлекли в подготовку к восстанию надежных рабочих, продумали план выступления. «Готовились захваты вооруженных пароходов, арсенала, — вспоминает бывший подпольщик Андронов. — Был момент, когда пулемет «Максим» белогвардейской пулеметной команды был готов к открытию огня по англичанам, но вследствие своевременной осведомленности англичан этого не удалось сделать» >58.
Курс на вооруженное восстание, на захват власти взяла и ашхабадская подпольная организация. В начале марта 1919 года на одном из своих заседаний она наметила конкретный план: бросить все агитационные силы подполья в белогвардейские части — в роту особого назначения, отряд Бичерахова, караульную роту и в другие; выяснить, сколько рабочих готовы поддержать выступление; подготовить и вооружить рабочих депо, машинистов и их помощников; организовать нападение на типографию; захватить деньги, чтобы обеспечить восстание материально.
В течение 20 дней продолжалась лихорадочная подготовка восстания: готовили людей, собирали оружие — привозили его с фронта, добывали через надежных людей, убеждали рабочих, имеющих оружие, не сдавать его властям. Рабочие депо продумали план захвата белогвардейского бронепоезда.
О готовящемся восстании была осведомлена и казанджикская подпольная организация. Члены ее раздобыли винтовки и револьверы, машинисты Козлов и Чавыкин привезли с фронта пулемет, а подпольщик Беловодский спрятал его в горах. Назначили точный срок восстания — начать его всеобщей забастовкой сразу после съезда профсоюзов в Баку>59.
Красноводский уездный комиссар послал тревожную депешу министру внутренних дел закаспийского правительства, что у казанджикских рабочих имеется большой склад огнестрельного оружия и боевых патронов, а рабочие станции Джебел уже имеют боевое оружие. «В случае дальнейших неудач наших войск на фронте, — писал он, — не исключается возможность, что рабочие у нас в тылу в критический момент выступят с оружием в руках»
