Боевая молодость | страница 24

Я готов был провалиться, куда-нибудь исчезнуть.

— Да не стой истуканом. Сядь. — Он тоже присел на стул. Тут же встал, ударил меня по плечу. — Ладно, Ванюша, — сказал он, — унывать будем после. Когда узнаем, что все рухнуло. А пока есть надежда. Иди пообедай — вот тебе талоны. Кормят здесь хорошо. До моего прихода или звонка — ни шагу из гостиницы.

До трех часов следующего дня я извелся, сидя в номере. В гостинице газетный киоск не работал, почитать было нечего. Я обдумывал, что говорить на свидании с ней, как вести себя. А на память пришел страшный случай из фронтовой жизни. И никак я не мог выгнать его из головы. Под хутором за Доном белые захватили меня и четырех бойцов спящими. В кармане моих брюк нашли печать военкома полка. За деревней у стога сена расстреливали бойцов по одному.

— Смотри, комиссар, как мы твоих шлепаем, а тебя шлепнем последним!

Но не успел офицер это сказать, как позади солдат ухнул наш снаряд. Меня сбило с ног, чуть контузило. Три солдата и офицер лежали мертвыми, два солдата убежали. Я забрался в стог. Потом увидел наших кавалеристов, побежал искать свою часть.

И вот вспомнилось не то, как бежал искать своих, а те минуты, когда меня вели к стогу сена. Ужасное было состояние.

Вечером в городе постреливали. Ровно в час ночи, что я отметил, взглянув на часы, из коридора донесся какой-то шум. Двери в номере были двойные. Внутренняя с обеих сторон отделана плотным и толстым войлоком. Такую дверь даже пуля из карабина не пробила бы. Номер мой находился в самом конце коридора. Против моей двери — дверь кладовой. Кто-то топтался, ругаясь, звеня ключами. На первом этаже раздался выстрел. Звеневший ключами выругался, побежал прочь. Я выглянул. Человек уже сворачивал за угол к лестнице. Донесся звон разбитого стекла. Кто-то высадил окно. И стало тихо. Я постоял еще некоторое время, прислушиваясь. Закрылся. Минут через пять в дверь сильно постучали. Я взял пистолет из-под подушки, сунул за пояс и надел китель.

— Кто там? — спросил я.

— Заведующий гостиницей. Откройте, Буданцев.

Вошли заведующий и мужчина средних лет. Лицо его было в каплях пота, он тяжело дышал. Это был работник угрозыска.

— Вы выходили из номера? — спросил он.

— Нет, — сказал я. — Я только выглядывал.

Они переглянулись.

— Я услышал шум в коридоре. Кто-то хотел открыть кладовую. Когда внизу раздался выстрел, этот «кто-то» побежал. И я выглянул.

— Вы видели бежавшего?

— Я успел заметить, что он в черной рубашке навыпуск, в таких же галифе и в сапогах.