В Серьгах на месте избы подставного хозяина вьетов курилось свежее пепелище. Унылым памятником в пирамиде обугленных бревен стояла закопченная до черноты печь с обвалившейся трубой. Сарай и заборы вокруг были разобраны и уже частично растащены. Грешников, присвистнув, поехал в отделение милиции.
— Ни шиша они не знают,— разочарованно сообщил он, вернувшись, и хлопнул квадратной ладонью по толстому колену, точно пушка выпалила.— Горело ночью, хозяина никто не видел. Думают, что заснул пьяный и там остался. Ругаются с сельсоветом — кому разбирать пожарище. А ведь я хотел еще вчера к нему приехать!
Авенир молчал. Совесть — этот Фредди Крюгер культурных россиян — терзала его немилосердно. Он, скуксившись, наблюдал из машины, как Монумент рыщет на пожарище, заглядывает меж бревен, разводит руками, будто Евпатий Коловрат на руинах сожженной монголами Рязани. На его счастье сигнал сотового телефона отвлек оперативника от этого печального и непродуктивного занятия. Грешников поспешно вернулся, перемазанный сажей донельзя. Квадратное лицо его было все в черных разводах, будто в боевой раскраске североамериканских индейцев.
— Да! — сердито крикнул он, держа телефон двумя пальцами и отдуваясь.— Да, без нас ни шагу! — Он заулыбался, полосы сажи задвигались.— Через десять минут будем!
— Люди Никона нашли бомбера! — пояснил он, поспешно обтирая ладони о брюки.— Человека, который мог изготовить бомбу или мину!
Авенир вздохнул с облегчением. Дело двигалось, а он мог оставаться ни при чем, как и положено интеллигенту. Сегодня ему не хотелось разгадывать загадки вьетов.
Они промчались на другой конец города, на Приморское шоссе, и на окраине, в частном секторе увидели в тени елей на обочине лимузин Отца Никона. За рулем сидел мордатый парень, упустивший недавно вьета на свалке. Сам Николай Николаевич, одетый строго и шикарно, прохаживался по травке, вдыхая сельские ароматы. Он похудел и даже почернел пуще прежнего; видно было, что работал по ночам.
— Как вы его нашли? — спросил Монумент, торопливо выскочив из машины.
— Это все Толик,— кивнул Отец Никон на мордатого.— Я решил, что наша скромная помощь не помешает правоохранительным органам.
— Это точно, менты! Вы же без нас облажались по полной! — радостно подтвердил Толик, на обеих руках которого красовались по два массивных перстня из низкопробного золота.
— Если причастность этого типа к убийству Бормана подтвердится, будешь начальником охраны вместо Михалыча,— пообещал ему Николай Николаевич и скомандовал: — Веди!
