Через сутки она впала в забытье, а еще через несколько часов умерла. Последней мыслью Агриппины было проклятье Тиберию, а за ней последовала молитва ко всем богам дать одному из сыновей возможность отомстить за ее смерть. Она думала при этом о Друзе, поскольку не знала, что он уже два года был узником в Палатинском подземелье. На Калигулу мать не рассчитывала: от этого сына, по мнению вдовы Германика, ждать было нечего.
Весть о кончине Агриппины пришла на Капри спустя несколько дней. Императора она ничуть не взволновала.
— Эта женщина сама себе навредила. Сообщите о ее смерти Гаю Цезарю, — спокойно сказал он, продолжая листать акты.
— Умерла? — спросил Калигула. — От чего?
Преторианец стоял навытяжку.
— Точно не знаю, Цезарь. Говорят, она умерла от голода. По собственной воле…
— По собственной воле? Так-так…
Судьба матери едва ли трогала его, но сердило то, что в этом был повинен Тиберий.
«Почему это старое страшилище никак не отправится к праотцам? — думал со злостью Калигула. — Почему боги не заберут его наконец? Я устал ждать. Любому терпению есть предел».
В этот день Калигула принял решение поторопить смерть августейшего деда.
Старик мог протянуть до восьмидесяти пяти, а то и до девяноста лет. Ждать еще десять или даже пятнадцать лет? Нет и еще раз нет! При этом Калигула не хотел предпринимать поспешных действий. Все надо было тщательно спланировать. Он обдумывал, с чего начать, и так и этак, и тут вспомнил о Макроне. Тиберий передал ему полномочия Сеяна. Значит Макрон и был ключевой фигурой на пути к власти. С тех пор как он стал префектом преторианцев, они не встречались.
«У нас должны быть другие отношения, С угорий Макрон, потому что ты нужен мне, как когда-нибудь я понадоблюсь тебе». Поскольку к Макрону в то время подступиться было очень сложно, Калигула решил действовать через его жену Эннию Невию: «Нужно расшевелить ее тщеславие, заставить желать большего».
С того дня он принялся ухаживать за женой префекта. Калигула разыгрывал влюбленного, подкарауливал ее везде, где только можно, беззастенчиво льстил и наконец заманил к себе в постель.
На первый взгляд двадцатилетняя Невия казалась не больше чем хорошенькой — немного капризна и не прочь поразвлечься на стороне. Макрон взял ее в жены четыре года назад, и до сих пор их брак оставался бездетным. Так как по долгу службы он часто был в отъезде и много времени проводил на Капри, Невия редко видела мужа, и, казалось, это ее вполне устраивало.
