— Вообще-то я выживальщик, но называть можешь как хочешь, — я пожала плечами. — По мне так варвары хорошие были: большие, лохматые и мускулистые. И сильные, — я мечтательно вздохнула.
— А чего тогда дралась? Ну, пихалась, — пояснил он, когда я воззрилась на него в полном недоумении.
— Так ты просто такую чушь порол, что я подумала, что ты не в себе…
— Это какую еще чушь?! — обиженно возмутился он.
— Ну, про великих героев и предводителей… — я пожала плечами.
— А что, не так?! — взвился Рыжий, но тут же сник. — Ты думаешь, Гронкарт лидерство захватит? — уже тише добавил он.
— Не знаю, — я снова пожала плечами. — А какая разница?
— Тебе может и никакой… — он взглянул на бодро шагающего спецназовца и скорчив смешную рожу высунул в его сторону язык. Не успела я прокомментировать, как Гронкарт резко свернул, затормозил, и я увидела, что мы уже пришли. Каких-то десять минут от центра до пристани — разве ж это город?
Таверна оказалась ничего, симпатичная. Что мне особенно понравилось, так это то, что мебель была сделана из крепких толстых досок, так что не приходилось опасаться, что она развалится под моим весом. Трактирщик же вообще был редкостным душкой, только низкий — ниже меня. Зато здоровый ярко-розовый цвет лица, плотное телосложение, лохматая шевелюра и объемная борода с застрявшими в ней крошками выдавали в нем настоящего мужчину. Я бухнулась на скамью, с удовольствием отметив, что она даже не прогнулась и залюбовалась хозяином заведения.
Потом был ужин. Точнее говоря, наш спецназовец заказал несколько местных блюд (кашу, творог и еще чего-то), подошел и с хмурым видом поставил все это передо мной.
— Ну, спасибо! — удивилась я и принялась поглощать продукты. Они были вкусные, гораздо вкуснее пайков, хотя я никогда особо не жаловалась на их вкус, только на количество. Гронкарт стоял надо мной и внимательно следил за судьбой каждого куска.
— Дискриминация! — завопил Рыжий. — А нас-то кормить будут?!
— Ну что, съедобно? — спросил спецназовец.
— Не знаю, — с набитым ртом прочавкала я.
— Как не знаешь? — от удивления он чуть не упал. Дожевав, я проглотила очередную порцию творога, и лишь потом ответила:
— Я же испытатель. Тут нужны ученые, которые снимут с меня показания и решат, ядовита пища или нет. Или, можно подождать около двух месяцев: если я не помру и не заболею, значит, все в порядке, еще неизвестных науке и не поддающихся иммунизации ядов и микроорганизмов нет, — глаза Гронкарта при моих объяснениях становились все больше.
